Форум » Дальние страны » Как часто наши встречи не случайны » Ответить
Как часто наши встречи не случайны
Ольга Черкасова: Место - Швейцария, кантон Во, Лозанна и пригород. Время - середина августа 1833 года. Участники - Николай Елагин, Алексей Черкасов, Ольга Черкасова. ранее
Ответов - 21, стр:
1 2 All
Николай Елагин: Николай уехал из Биаррица, и это было первым верным решением с момента возвращения Мишки. Новый, неспешный образ жизни, лишенный каких бы то ни было событий, наводил на размышления. Николя отчетливо теперь видел свои ошибки, и не думал, что когда-то повторит их. На осознание простой истины: Марина – не его женщина, было потрачено слишком много лет. В погоне за иллюзией он растратил свою молодость, и возраст его уже приближался к той критической отметке, когда будет поздно начинать какие-либо отношения. Да он и не чувствовал в себе способности к новому чувству. Что ж, возможно, это было бы верным выходом. Его карьера была блестящей, он многим владел, и многое еще сумеет получить. Вопрос о том, кому оставить наследство, решился. Марина и Михаил воспитывают мальчика, которого они назвали в его честь, и Николай считал справедливым передать все свое имущество не то племяннику, не то сыну. Официально было признано, что маленький Ники – сын Мишки, но кто мог быть уверен, что это на самом деле так? Но после всего зла, которое Николай причинил брату и его жене, он не собирался добавлять лишних пунктов в этот печальный список. Вот только он так привык считать себя будущим отцом, что теперь страдал от неудовлетворенного желания отцовства и накопленной любви. За успокоением Николай отправился в Швейцарию. Женева всегда привлекала его своей элегантностью, а в последнее время город приобрел особенную неотразимость, благодаря новой моде. Жителей этого славного города, более похожего на средиземноморский курорт, охватила любовь к садоводству, в частности - разведению роз. И теперь, отовсюду разносился тонкий аромат выведенных сортов аристократического цвета и простого дикорастущего шиповника. Однако прогулки по паркам и посещение концертов скоро надоели Николаю, и он отправился в Лозанну, тоже стоящую на Женевском озере. Совсем недавно прибыв в город, Елагин, жадный до культурно-познавательных прогулок, уже успел посетить замок Болье, Ратушу и церковь святого Франциска. Но погода установилась необычайно жаркая даже для местного климата, и этот день Николай предпочел провести на борту парохода. Водные прогулки были необычайно популярны. Пароход легко скользил по недвижимым водам Женевского озера, позволяя насладиться городом с непривычного ракурса. Дневная духота спала, и Николая приятно разморила вечерняя прохлада. Он с наслаждением погрузился в созерцание медленно сменяющихся видов. Наблюдение за свободно парящими чайками, спокойной гладью воды успокаивало и умиротворяло.
Ольга Черкасова: - Мадемуазель Ольга, уверяю Вас, это совсем не сложно! Вы немного потренируетесь и вскоре станете самым сильным игроком во всем городе, - в глазах Тофа светилась искренняя уверенность в том, что все именно так и будет, но Леле было не до него. Гораздо больше, чем любое серсо, которому Кристоф, пытался ее обучить вот уже приблизительно полчаса, девушку занимало иное. А именно, о чем это папа так долго говорит с мадам де Бетанкур, матушкой Тофа. Мадам Шанталь и ее сын Кристоф были соседями Черкасовых, занимая соседнее с их собственным шале неподалеку от города. Кристоф, или Тоф, как звала его мать, юноша четырнадцати лет, кажется, был без ума от Лели, точно такие же смутные подозрения, впрочем, мучили мадемуазель Черкасову относительно его матери. То есть мадам де Бетанкур влюбилась, конечно же, не в нее, она, наверняка, втюрилась папу. Что и не удивительно. Европейское научное светило-профессор, а еще - красивый, почти молодой одинокий отец со взрослой дочерью, которая вот-вот начнет выезжать. Около трех месяцев назад они с папой произвели своим появлением истинный фурор. Профессора Черкасова здесь все считали отчего-то вдовцом, несмотря на то, что он никому этого не говорил. Впрочем, не говорил и о том, что женат. Да и вообще - они мало, с кем тут общались, как обычно, вполне довольные обществом друг друга. Однако мадам Шанталь все же как-то удалось проникнуть в их с папой маленький мирок несколько глубже, чем прочим местным дамам. Возможно, по причине большей изобретательности в средствах. А может, потому, что Алексей Кириллович просто устал сопротивляться ее напору и, в силу врожденной своей интеллигентности, оказался вынужден поддерживать с настойчивой соседкой более близкие, чем с прочими, отношения. Что касается его дочери, то ей мадам Шанталь буквально "назначила" в друзья своего сына, долговязого, белобрысого подростка, который, к тому же, немедленно влюбился в девушку и теперь просто преследовал ее повсюду, навязывая свои глупые игры, вроде этого дурацкого серсо, либо просто бродя с нею рядом, пялясь на Лёлю своими карими, похожими на таковые у собаки-сенбернара, глазами. И не было никакой надежды от него отвязаться. Вот и сегодня прогулка с папой по Женевскому озеру на пароходе, о которой девушка давно мечтала, оказалась безнадежно испорчена внезапным появлением рядом с ними на палубе соседки с сыном. Случайным, конечно! Но отчего-то, глядя на то, как графиня де Бетанкур сейчас воркует с профессором Черкасовым, стоя в отдалении от прочих пассажиров у бортика палубы, Ольга отказывалась верить в случайность этой встречи. Ее же собственным "крестом" был Тоф, назойливо пытающийся научить ловить эти нелепые кольца трех диаметров на какое-то подобие шпаги. - Ну, хорошо, хорошо, Тоф! - нетерпеливо воскликнула Леля, прерывая его излияния, и по-прежнему косясь туда, откуда доносились голоса их с Кристофом родителей, - давайте попробуем еще! Счастливый юноша принялся бросать ей кольца, а Лёля - изо всех сил пытаться их поймать. Игра их происходила в той части палубы, где почти никого не было. Подростки ушли сюда, чтобы никому не мешать. Впрочем, один высокий господин, пристально изучающий панораму Лозанны, стоя к Леле и Тофу спиной, все же был. Но места должно было хватить всем. Должно - но не хватило. Причем, тогда, когда бросать треклятые кольца пришла пора именно девушке. Она и сама не поняла, как это вышло, возможно, внезапно налетевший ветерок коварно изменил траекторию его полета, тем не менее, одно из колец, как раз самого крупного диаметра, внезапно полетело в сторону и спланировало прямо на голову тому самому господину, сшибая с нее кофейного цвета летний цилиндр, немедленно полетевший за борт, аккуратно приводняясь, словно какая-нибудь водоплавающая птица, на поверхность озера. Мужчина резко вздрогнул и обернулся, с сердитым видом взирая на двух опешивших подростков. Впрочем, шоковое состояние прошло быстро. Во-всяком случае, у Лели, которой внезапно стало очень смешно все произошедшее. Но это не отменяло необходимости извиниться перед строгим господином. Поэтому, давясь смехом, девушка сделала к нему несколько шагов и, потупившись, чтобы не так было видно улыбку, которую пыталась сдержать, как могла, проговорила по-французски: - Простите, месье! Я, право, не хотела... - вышло очень искренне, но тут Лёля допустила свою главную ошибку: посмотрела на то, как его цилиндр гордо покачивается на волнах, и, не выдержав, все же прыснула от смеха.
Алексей Черкасов: Сегодняшний вечер, был задуман, как совместная прогулка отца и дочки по вечерним водам Женевского озера, но, увы, вышел, как дружественная встреча двух неполных семейств. Алексей, при виде мадам Шанталь и Кристофа, все никак не мог припомнить, когда говорил им о своих планах. Что ж, чего только не бывает, случайность, наверное! Алексей Кириллович, уже давно уяснил для себя одно простое правило – если не можешь справиться с обстоятельствами, просто смирись! Вот и теперь, стоя на палубе в отдалении от прочих пассажиров, и самое главное от своей ненаглядной Оленьки, профессор истории растягивал губы в улыбке, кивал головой, как китайский болванчик, пытаясь уловить хоть какой-то смысл в болтовне мадам Шанталь. Нет, он никогда в жизни не посмеет обидеть или нагрубить женщине, которая столь радушно ведет себя, как с ним, так и с его дочкой. Достаточно вспомнить ее бесконечные вишневые пироги, которыми графиня регулярно снабжала их маленькую семью, ну разве можно оскорбить в искренних чувствах добрую женщину, которой просто хочется завести новых друзей? Приходится терпеть. Впрочем, больше его беспокоила Ольга, которой приходится теперь регулярно иметь дело с сыном мадам Шанталь. Кристоф намертво прилип к Леле, словно пиявка, а зная свою девочку, Алексей искренне ей сочувствовал, потому, как не раз замечал скуку в ее ясных глазах при виде этого долговязого парня. У них совершенно нет ничего общего, и как ей только удается совладать с собой и не послать эту липучку куда подальше? Впрочем, наверное, это не самая худшая компания. Уж лучше пусть будет Тоф, чем какой-нибудь смазливый юнец-офицеришко! Ревнивые мысли регулярно посещали профессора истории, потому как девочка-то уже подросла, и вот-вот готова будет выходить в све, как дебютантка. А с ее-то прекрасной внешностью и добрым сердцем кавалеры и потенциальные женихи слетятся, словно мухи на мед. Но она у меня умница, все решит сама, как нужно, торопиться не станет,- утешал себя Алексей, украдкой поглядывая в ту сторону, куда удалились молодые люди, чтобы развлечься глупой игрой в кольца. Тем временем, мадам Шанталь что-то спросила про его работу в университете, пришлось вновь сосредоточиться на разговоре, но отчего-то, когда дочка пропадала надолго из виду, становилось неспокойно. -Сударыня, я тронут вашими словами. Но уверяю вас, есть люди, куда более образованные, чем я. Давайте немного пройдемся по палубе. Такой замечательный вечер,- поспешив сменить тему, Алексей преследовал две цели: во-первых – увидеть, чем занимается дочка и, во-вторых, поскорее избавиться от гнетущего уединения с мадам графиней. Утомительно вести беседы о науке с человеком, который имеет весьма поверхностное представление о том, о чем спрашивает!
Николай Елагин: Безмятежность слетела с Николая вместе с цилиндром, и вместе они сейчас медленно опускались на дно Женевского озера. - Чертовы игрища… - Со вкусом начал Николай, но, вспомнив, что рядом все-таки дети, умолк. Он понимал, что enfants не смогут его понять, но дети так любят подражать взрослым, они повторяют за ними все. Перед мысленным взором Николая предстала картинка, как эта девочка – белокурый ангел – топает ножкой и с возмущением говорит родителям: «чертовы дети». И тогда пойдут слухи о невоспитанности русской знати, которая позволяет себе слишком много. Именно так рождаются мифы и легенды: единичный случай превращают в статистический факт, муха раздувается до размеров слона. Но его собственная фантазия показалась Николя такой забавной, что он не смог долго сердиться… Что такое цилиндр в сравнении с веселым смехом этих двоих. В это время во Франции ли, в России ли, его ребенок учился улыбаться… - Маленькая баловница, рядом с вами следует опасаться не только за цилиндр, но за свою голову! – Ответил Николай по-французски, ведь именно так обратилась к нему маленькая плутовка, которая вместо того, чтобы иметь вид виноватый и извиняющийся, открыто насмехалось над ним. Взгляд ее метался между лицом Николая и цилиндром. Но он скоро утонул, и рассмотреть его уже не было никакой возможности. В отличие от нее, мальчик, который, кажется, был несколько старше своей спутницы, выглядел настолько смущенным, что не мог говорить. Краска залила его лицо, в особенности уши, Николай мог поручиться, что видел, как краснота постепенно поднималась от подбородка за самой линии волос на лбу. - Простите, месье! Это целиком моя вина… - В благородстве юноше было не отказать, он мужественно решил взять всю вину на себя, чем немедленно вызвал искреннюю симпатию Николая. Он шагнул вперед, закрывая собой девочку. Это была поистине умилительная картина: храбрый рыцарь защищает даму своего сердца от огнедышащего дракона. Вот только мнения девочки, кажется, спросить забыли. Она с раздражением посмотрела на своего «покровителя». Ситуация была идеальной для того, чтобы применить услышанные слова. Николай даже обернулся, в поисках мамок-нянек-гувернанток, которые смогли бы оценить глубину той пропасти, куда он пал. Вместо этого он заметил в отдалении мужчину и женщину. И хоть зрения у Николая было еще вполне прекрасным, он не узнал своего друга. Дама прикладывала все свои усилия, дабы скрыть своего спутника от глаз других людей. Она кокетливо крутила своим зонтиком, наклонялась, покачивалась, создавалось впечатление, будто она танцует. Романтический настрой ощущался отовсюду. Фигура мужчины показалась Николаю смутно знакомой.
Алексей Черкасов: Как не старался Алексей Кириллович увеличить расстояние между собой и мадам Шанталь, все равно вышло, что ее рука уверенно покоилась у него на локте. Мысленно закатив глаза, Алексей смиренно повел свою спутницу смотреть, чем занимаются их дети. А там было, на что взглянуть, по-крайней мере, Алексей с трудом сдержался, чтобы не сорваться с места и не помчаться к Оленьке. Картина представилась весьма живописной: Тоф стоял напротив дочки, как будто прикрывал ее своей мужественной сухожильной грудью от какого-то джентльмена, который растерянно оглядывался по сторонам. - Оленька, душа моя, что у вас случилось? - по-русски обратился к дочери Алексей, скользнув взглядом по незнакомому мужчине, да так и замер на месте, впиваясь глазами в до-чертиков знакомое лицо.
Ольга Черкасова: "И прекрасны вы некстати, и умны вы невпопад", - мелькнула в голове строчка пушкинской эпиграммы, над которой Лёля так долго потешалась, когда недавно впервые прочла. Впрочем, назвать Тофа "прекрасным" было бы слишком большим допущением. Умным, впрочем, тоже... Точно так же, как и ее. Иначе бы не согласилась играть с ним в эту игру. Меж тем, цилиндр незнакомца уже окончательно сгинул в водах озера и смотреть там стало не на что, поэтому Леля отважилась взглянуть на его бывшего владельца. Он был, верно, ровесником ее папы, тоже высокий, подтянутый, но, наверное, несколько крупнее. В глубине серо-зеленых глаз, взгляд которых был устремлен сейчас на Лёлю, плескалась ирония, когда мужчина отчитывал ее за неосторожность. Поэтому девушка сделала вывод, что не слишком рассердила его. От изучения лица этого человека ее отвлек звук приближающихся шагов, и Лёле не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это: - Боюсь, что теперь головы не сносить мне самой, месье, - улыбнулась она, оборачиваясь к Алексею Кирилловичу, это, разумеется, был он. - Папочка, я только что лишила этого месье его шляпы! - сказала она ему тоже по-русски в ответ на его вопрос о том, что случилось. - Но он был так добр, что даже не ругался, - неприлично говорить на том языке, который понимают не все собеседники, поэтому продолжила фразу девушка вновь на галльском наречии. - Надеюсь, что и ты не бу... - тут Лёля осеклась, заметив странное выражение лица, с которым профессор Черкасов рассматривает лицо этого мужчины. Переведя взор на него, она увидела нечто подобное и на лице француза. - А что такое? - растерянно спросила она.
Алексей Черкасов: И вот стояли бы они так до окончания поездки, глядя друг на друга, не в состоянии сказать что-либо, если бы милая Лелечка не привела отца в чувства своим окликом. На ее голос он среагирует, будучи даже в состоянии летаргического сна. - А? Что ты сказала, милая? Да ничего такого, просто этот господин, которого ты только что лишила шляпы, является моим старинным другом, но вот почему-то все никак не может прийти в себя и, наконец, признать меня, - по-прежнему, на русском, проговорил Алексей Кириллович, расплываясь в широченной улыбке. Не в силах больше терпеть, Черкасов, вопреки своей сдержанности, в два шага оказался рядом, хватая Елагина в охапку. Картина вышла презабавная, учитывая, что Николай был выше Алексея чуть ли не на голову. - Колька! Сколько лет, сколько зим! - крепкое рукопожатие закрепило узнавание, а Алексей Кириллович все никак не мог уняться. Вопреки его насыщенной событиями жизни, и тому количеству людей, с которыми приходилось иметь дело, именно Елагин был и остается в его памяти самым что ни на есть, настоящим и единственным другом. Вот так сложилось, что ни годы, ни расстояния, - ничего не смогло сгладить из памяти их дружбу. Леля могла только подивиться переменам в поведении своего отца. Пожалуй, что такой бурный всплеск эмоций в исполнении Алексея Кирилловича она видела впервые.
Николай Елагин: Николай смотрел на юную пару и наслаждался. Как безыскусны были все их проявления! Совершенно ясно становилось с первого взгляда, что мальчик влюблен, а девочка тяготится его чувством. Если бы так легко было у него с Мариной! Если бы она вот так же всем своим видом давала понять, что у него нет ни малейшего шанса. Случилось ли тогда все, чему позволено было случиться? Дети, как они еще чисты и наивны! И как прекрасны они в своей наивности и чистоте! Но внимание его снова переключилось на мужчину, и тут Николая пронзила догадка. Так и стоял он, как молнией пораженный, глядя на своего старинного друга. Больше половины жизни они были знакомы с Лешкой, и более пятнадцати лет не виделись, но старались изредка писать друг другу. И вот теперь нечаянная встреча. Алексей первым опомнился от шока, позабыл про свою спутницу и бросился к Кольке в объятия. Мадам, очевидно, француженка, они всегда обладали каким-то неуловимым шармом, была разочарована. Было совершенно ясно, что она не одобряет предпочтений своего русского друга: обниматься с мужчиной, когда рядом стоит она! Но внешний облик мужчины видимо пришелся ей по вкусу, и она снова начала кокетливо улыбаться. Более того, степень усердия ее в искусстве флирта были прямо пропорциональны количеству мужчин. - Лешка! Вот, где встретиться довелось! И это, что?... – Коля обернулся на девчонку, на чьем лице были ясно написаны удивление, недоумение и, ярче всего, любопытство. - Дочка твоя? – О том, что Леха обзавелся семьей, Николай знал, знал он и печальную историю своего старинного друга. Хотя, отчего же печальную, раз у него осталось такое прелестное доказательство реальности его брака? Николаю же сейчас казалось, будто бы его история более похожа на плохой любовный роман, который он сам и придумал. Николай покосился на даму, сопровождающую Леху, и перешел на французский язык. - Простите наше невежливое поведение, мадам… -... де Бетанкур – подсказал ему Алексей. - Вы стали свидетельницей встречи двух старинных друзей. Видите ли, мы с месье Алексисом знакомы так долго, что это цифра покажется вам неприличной… - Мадам де Бетанкур благосклонно кивала, и многозначительно улыбалась. - Твоя дочь так выросла, - Николя обратил свое внимание на девочку, на которую с таким обожанием смотрел ее отец. – А я так и остался глупцом в этой области человеческих отношений. Мне казалось, будто бы Оля, – Николай даже сумел вспомнить имя озорницы, – должна навсегда остаться маленьким пухленьким младенцем, каким я ее запомнил в нашу последнюю встречу.
Ольга Черкасова: Оля, в самом деле давненько не видела своего, обычно такого спокойного, папу настолько оживленным. Она оглянулась на Бетанкуров и, пожала плечами, мол, и сама понятия не имеет, кто этот господин. Ведь, видимо, от переполняющих его радостных эмоций, папа так и не назвал имени своего друга, поэтому пока приходилось довольствоваться только тем, что видишь перед глазами. А наблюдать было интересно: как по мановению волшебной палочки, оба мужчины внезапно утратили свою солидность, словно бы помолодев на то самое "неприличное" количество лет, которое не виделись. "Хотя, а вот интересно - сколько же это? Если он помнит меня ребенком, стало быть, это было при моей жизни, но, с другой стороны, сама я его забыла напрочь, если вообще помнила", - думала девушка, осторожно, стараясь не привлекать его внимания, разглядывая друга отца, который, кажется, тоже забыл обо всех вокруг, кроме Алексея Кирилловича. ...Их взаимное "а помнишь?" и "а вот тот-то где, не знаешь?" продолжалось уже довольно продолжительное время и становилось несколько неприличным, если учитывать, что мадам Шанталь, дама, все еще была рядом. Да и сама Лёля, конечно, может, и не дама еще, но не привыкла, чтобы папа так надолго отвлекался от нее, любимой. А этот господин, право, уже слишком долго владел его вниманием. Поэтому, чтобы переключить его на себя, девушка тихонько кашлянула и не без иронии заметила: - Пап, скажи, а вот интересно, если сейчас из воды вынырнет какое-нибудь чудовище, схватит нас с мадам Шанталь и Тофом и утащит за собой на дно, через сколько часов ты это заметишь? Мужчины замолчали и обернулись к ней, повисла неловкая пауза. В глазах собеседника Алексея Кирилловича было написано изумление, а мадам де Бетанкур и вовсе стала похожа на сову, так у нее округлились глаза, разве что не ухала и крыльями не махала. "Должно быть, думают, что в жизни не видали такой нахалки!" - подумала Леля с удовольствием и подарила этим двоим лучезарную улыбку, похлопав, точно кукла, своими длинными ресницами. Тоф тихонько прыснул в кулак, разгадав ее маневр, а папа, как всегда, взирал на свое сокровище с обожанием. - Я только хотела сказать, папочка, что ты забыл представить нам своего друга по-имени...
Алексей Черкасов: - Ох, Коля, да с того времени, сколько воды утекло, я ведь и сам порой не могу поверить, что моя Лелечка из вот такусенькой крошки,- показал руками предполагаемый размер Ольги в младенчестве, - выросла такой красавицей,- он бросил на дочку нежный взгляд. - Ты даже себе представить не можешь, какая она у меня славная девочка! Алексей мог еще очень долго заливаться соловьем, восхваляя все достоинства своей ненаглядной Оленьки, но в какой то момент все же опомнился, переключаясь на другие темы, о которых можно было бы говорить с Николаем. Они не виделись 15 лет! Последний раз, их встреча случилась практически сразу же, после того, как на свет появилась дочка, тогда Николай приехал погостить к ним на недельку. С бывшей мадам Черкасовой, Елагин был знаком всего лишь понаслышке, потому как в то время она уехала на воды, как она говорила, поправить свое здоровье. После того они не встречались. Редкие письма, которые находили их в разных уголках земли, а то и вовсе терялись, были единственной тоненькой связью двух старых друзей. Они уже окончательно забыли о том, что не одни, перескакивая с одной темы на другую, начиная вспоминать молодость, студенческие годы, старых знакомых, работу и прочее, но Оленька, видимо, решила, что отец сильно увлекся, и надо бы обратить на себя внимание, да и мадам Шанталь была не в восторге от того, что ее кавалер, как она считала, пренебрег ее обществом в угоду, какому-то незнакомому господину. - Солнышко мое, прости меня ради бога, - виновато взглянул на дочь. - И вы простите меня, - обратился он к семейству Бетанкуров. - Очень некрасиво получилось, готов загладить свою вину немедленно. С радостью хочу вам представить моего лучшего друга, замечательного человека, Николая Викторовича Елагина. Прошу любить и жаловать!- светясь, как начищенный самовар, Алексей, улыбаясь, повернулся к дочке, - ты с ним уже немного знакома, милая. Он видел тебя, когда тебе было всего несколько месяцев, но ты, конечно же, не помнишь. Надо срочно затащить его к нам! Здесь нормально побеседовать, точно не удастся. Бог мой, как же он изменился, да что там, я сам-то не помолодел. И все же, кажется, что он чем-то подавлен, на лице отпечаток тоски какой-то, впрочем, если что-то его и гложет, он сам потом расскажет, если захочет, а пока нужно развлекать еще и семейство Бетанкур, иначе мадам Шанталь не переживет такого пренебрежения.
Николай Елагин: Попытки Николая соблюсти правила приличий с самого начала были обречены на неудачу. Едва он попытался завязать знакомство с мадам де Бетанкур, как тут же и забыл о ее существовании. Старые друзья обменивались старыми шутками, и, глядя на них, всем становилось ясно, откуда произошла поговорка, что мужчины на всю жизнь остаются детьми. Кстати, о детях. Дети были настоящими ангелами, но даже их ангельскому терпению пришел конец. Оля, умудрившаяся привлечь к себе внимание отца даже в той суматохе, которую Колька и Лешка умудрились учинить, довольно-таки нахально их приструнила своей короткой отповедью. - В какую своевольную девицу она успела превратиться с того времени, – хулигански заметил Николай своему другу. Но хитрая девчонка и в этот раз рассмотрела, что он и не думал на нее сердиться, и теперь уже вполне пристойно ему улыбалась. Но более всего Николая поразило то, как отреагировал на ее слова строгий отец, каким когда-то Лешка им всем обещал быть. Он ласково и чуть-чуть виновато посмотрел на своего маленького голубоглазого тирана и представил Николая, следуя ее указаниям. Теперь Николя стало все ясно. Никогда его друг не умел быть жестким с женщинами. Алексей был отстраненным и задумчивым, но в редких стычках с мужчинами он неизменно проявлял твердость. В общении же с женщинами он быть твердым не умел никогда. Это его и подвело. Время катания на пароходе пронеслось быстро. Николай и прежде удивлялся этому его свойству, растягиваться и сужаться, в зависимости от событий. Отчего все хорошее проносилось так быстро, а печальное тянулось бесконечно, ему было неведомо. Но час, отведенный на водную прогулку, пролетел, пароход причалил к берегу, и на безлюдной палубе вдруг случилось столпотворение. Алексей, мадам де Бетанкур и юный Тоф оказались потерянными в толпе, а Николай и Ольга, которую он с трудом успел поймать за руку, увлекаемые толпой, спускались по единственному узкому парадному трапу. Николаю пришлось вытолкнуть девочку перед собой, и крепко держать ее за плечи, чтобы защитить от неаккуратности окружающих. Когда людей становится много, они превращаются в неуправляемую стихию, и безопаснее всего двигаться вместе с ней. Николай отпустил ее только тогда, когда люди разошлись, и они смогли спокойно, без страха потерять друг друга, рассматривать последних сходящих на берег людей. Казалось, девочка была несколько напугана, но вид ее нашедшегося отца был много хуже - волосы взлохмачены, цилиндр смят. Когда он заметил Николая и Олю, отчаянно ему машущих, он чуть не бегом бросился к ним. Глядя на счастливое воссоединение семьи, Николай чуть не прослезился, ей-Богу! - Леш, неужели ты думаешь, что я бы потерял твою дочь? Ты же сам меня потом со свету сжил бы… А где мадам де Бетанкур с милым юношей? – Алексей пожал плечами. И еще минут 15 походили они по берегу, но так их и не отыскали. Тогда и было решено ехать домой к Алексею.
Ольга Черкасова: Столпотворение у трапа произошло совершенно внезапно и без видимых причин. Казалось бы, не так много народу на палубе этого небольшого пароходика, ничего экстраординарного там не случилось, но, как всегда в таких случаях, благообразные с виду люди быстро утратили налет светского лоска и манер, превращаясь в неконтролируемый поток, попав в который, Леля очень испугалась, когда поняла, что папы рядом нет, вероятно, их просто разделила толпа. Но точно так же из поля ее зрения вдруг пропали и Бетанкуры, и тут уже она совсем растерялась. Но в этот момент чья-то сильная рука довольно резко схватила ее запястье, выдергивая из основного скопления людей. По инерции упершись ладонями в грудь этого человека, Ольга подняла глаза и увидела, что в прямом смысле этого слова находится в руках у графа Елагина, которому во всей этой суматохе как-то удавалось сохранять спокойствие и способность здраво рассуждать. Шепнув спасителю слова благодарности, девушка доверчиво почти прижалась спиной к его груди, а он держал ее за плечи и вел таким образом вниз по сходням злосчастного судна до тех пор, пока оба они не оказались на пирсе, где толпа сама собой рассредоточивалась и исчезала, словно вода, вытекающая из узкого горлышка бутылки, опрокинутой на песок. Внимательно окинув девушку взглядом с ног до головы, Николай Викторович спросил, все ли у нее в порядке, не пострадала ли от давки? Но нет, Лёля, еще раз поблагодарив его, ответила, что жива-здорова. А еще через пару минут, на тот же самый вопрос пришлось отвечать и папе, который, наконец, тоже выбрался из толпы, причем, куда более потрепанным, чем те, о ком он так сильно тревожился. Лёле стоило большого труда успокоить его. После чего еще некоторое время она приводила в порядок внешний вид профессора, поправляла сбившийся галстук, приглаживала растрепанные темные волосы, наконец, закончив с этим, водружая на голову цилиндр. Николай Викторович, которому, по Лёлиной милости, пришлось остаться без головного убора, наблюдал за ними, стоя рядом и, оглядываясь, девушка пару раз замечала, что смотрит он на все ее хлопоты с некоторой иронией. Хотя, может, ей это всего лишь показалось. Может, это его обычная манера - смотреть на все с иронией? Тем не менее, взгляд этот Лёля чувствовала на себе и от этого ей было почему-то немного неловко. - Ну вот, пап, - закончив с приведением в совершенство его внешности, девушка отступила на шаг, чтобы полюбоваться. - Теперь ты снова у меня настоящий красавец! Украдкой метнув из-под ресниц взор на графа Елагина, она заметила, что он уже с трудом сдерживает улыбку. И вдруг... разозлилась на своего спасителя! "Да что такое, в конце концов?!" - подумала она и, уже не таясь, приподняв красиво изогнутые и без того брови, вопросительно посмотрела на него. Николай Викторович чуть качнул головой, словно бы так же без слов отвечая на ее взгляд-вопрос. Что касается Алексея Кирилловича, то он этого молчаливого мини-диалога, кажется, не заметил, зато первым вспомнил об отсутствующих все еще Бетанкуров, чем и отвлек всеобщее внимание на поиски мадам Шанталь и Тофа. Впрочем, быстро решив, что они, скорее всего, уже уехали, вскоре все втроем они отправились к Черкасовым, чтобы отметить нечаянную встречу, а заодно и счастливое избавление от опасностей. В доме своего отца Леля давно привыкла ощущать себя хозяйкой не только потому, что была дочерью его хозяина. На самом деле, по причине отсутствия старшей женщины в доме, она уже несколько лет выполняла почти все обязанности, полагающиеся хозяйке. В том числе - принимала гостей отца, чем Черкасовы многих шокировали: виданное ли дело? Девица еще не выезжает, но присутствует во время "взрослых" приемов, когда все ее ровесники еще вовсю посещают детские балы! Но, во-первых, Лёля - не "все", папа всегда это говорил, а во-вторых - она была вполне с этим согласна, тяготясь обществом сверстников. Поэтому и теперь, когда в гостиную принесли чай, девушка привычно стала разливать его по чашкам, как и подобает светской даме, принимающей посетителей. Папа не находил в этом ничего необычного, а вот граф Елагин... Ольга уже успела сбиться, подсчитывая количество удивленных взглядов в свою сторону. Но сейчас она чувствовала даже гордость: да, смотрите, сударь! Я здесь - наравне с Вами! Впрочем, дальше события внезапно вышли из привычного и приятного для нее русла...
Алексей Черкасов: Перепугался Алексей Кириллович не на шутку. Такой поток людей, хлынувший со всех концов, не такого уж и большого, пароходика застал всю компанию врасплох. Немудрено, что Лелечка, растерявшись, не успела перебраться поближе к отцу, и вот теперь Черкасов, борясь с паническим ощущением страха за дочь, метался по пристани, ища глазами изящную фигурку. «А вдруг ее кто-нибудь сшиб, и она больно ударилась?» Когда толпа рассосалась, и обезумевший от волнения отец уже успел передумать кучу всяких несчастий, прямо перед ним вдруг возникли живые и невредимые Николай и Ольга. - Оленька, как же ты меня напугала!- бросился к дочери профессор. - Коля, я так тебе благодарен!- бормотал Алексей, пока заботливые руки дочки приводили его шейный платок в порядок.- А где же мадам Шанталь и Кристоф? Я их тоже не нашел. Наверное, в этой суматохе, они решили, что правильней будет сразу отправиться домой? Ну да ничего, завтра к ним заглянем узнать, как они. А теперь предлагаю отправиться к нам и выпить горячего чайку, дабы отметить чудесное спасение и радостную встречу, - улыбаясь, он хлопнул друга по плечу. Компания добралась до дома профессора, уже когда вечер полностью вступил в свои права, а на улицах Лозанны загорелись фонари. В просторной гостиной горел камин, и Оленька тут же распорядилась о том, чтобы подали чай, а Коля и Алексей удобно устроились в креслах напротив очага. Как всегда, дочка приняла на себя хлопоты хозяйки дома, изящно разливая дымящийся напиток по чашкам. Николай, казалось бы, пребывал в полном недоумении от поведения каждого из членов этой маленькой семьи. Да, конечно, было чему удивиться. Отец, словно курица-наседка, бегает за юной 15-летней дочкой, трясется над ней, как над фарфоровой вазой, похлеще всяких мамок и нянек, а Оленька, в свою очередь, возится с отцом, как с дитятею малым – в общем, полная идиллия, которая могла смутить только окружающих, но никак не самих Черкасовых. Николай что-то спросил про университет, про прежних знакомых, кто где устроился, и тут Черкасова как будто прорвало. - Степанов Пашка, ну помнишь, наверное, такой с бакенбардами, рыжий, ну еще вечно с чернильными пятнами на руках ходил, ну мы с ним еще вечно спорили, чуть не дрались. Знаешь, кем заделался? Он теперь профессор кафедры античной истории! Я когда узнал, чуть дар речи не потерял. Прихожу, значит, к своим студентам, а его там чествуют всенародно! Да он даже не знает, чем отличаются друг от друга ахейцы и ионийцы, какая кафедра античной истории!- все больше и больше распалялся Алексей, - все знают, как он попал туда, и никто ничего не предпринял и не возразил. Всего-навсего сделался зятем ректора университета! Знаешь, Коль, я никогда не рвался к высоким постам, мне лучше вот так вот, просто знать, что я нужен, что мой труд ценят, а не добиваться мнимых успехов просто потому, что я удачно женился или у меня влиятельная родня. Ну ладно, что-то я разговорился и разгорячился в придачу, пусть радуется, обидно только, что наука пострадает от такого неуча,- сделав большой глоток поостывшего чая, он улыбнулся, сбрасывая с себя нежданно нахлынувшее раздражение. - Простите меня, вот выговорился, теперь долго буду помалкивать. В общем-то, все по-прежнему там. Я мало с кем сейчас общаюсь, но есть человечки, которые тоже осели в ученых нишах. А мы вот с Оленькой периодически кочуем по городам и весям, даруя местному студенчеству, новые пытки в лице российского профессора-зануды, да милая?- улыбнувшись, дочери он украдкой бросил взгляд на часы. Конечно, в присутствии Ольги поговорить на какие-то личные темы с Николаем не выйдет, но обижать дочурку и выпроваживать ее из комнаты просто так, без видимой причины? - Дорогая, уже поздно. Может быть, ты потихоньку отправишься к себе, а мы тут с Николаем Викторовичем немного посидим еще, а потом я его провожу?- виновато улыбаясь, Алексей поднялся со своего места и подошел к дочери. Вот, интересно, сколько она будет на меня за это дуться? Но ведь не каждый день встречается друг, с которым так долго не виделись!
Ольга Черкасова: Все шло, как всегда. Папа, окончательно успокоившийся и довольный, восседал в своем любимом кресле напротив камина, курил сигару и разговаривал с Николаем Викторовичем. И Лёля, пристроившаяся в уголке гостиной на уютной мягкой козетке с рукоделием в руках - картинка "идеальная дочь", - со снисходительной улыбкой периодически посматривала на него, наблюдая, как постепенно Алексей Кириллович входит в повествовательный раж, рассказывая другу о судьбе их бывших однокашников. Граф Елагин же все больше слушал. Он вообще теперь казался Лёле каким-то странным, не похожим на папу. И она все пыталась понять, как же такие разные люди могли настолько подружиться между собой? А еще она пыталась представить их обоих молодыми, почти ее ровесниками - ее, нынешней. Ведь, такими же они были, когда познакомились? И, если папу представить молодым было легко, он всегда казался Ольге не то, что молодым, вообще даже - немного ребенком, за которым скорее ей необходимо было присматривать, чем наоборот, то вот Николай Викторович никак не воображался ей юношей. Он был взрослым - по-настоящему взрослым. И каким-то словно бы грустным. И девушке было очень интересно знать, почему? А еще ее отчего-то глодало любопытство: женат ли граф, есть ли дети? Впрочем, конечно же, женат, и дети, наверняка есть. Он же очень привлекательный мужчина. Да, Леля уже и это успела разглядеть из своего уголка, откуда хорошо было видно, что у Николая Викторовича красивый профиль, твердая линия подбородка, изящные, хоть и крупные, что вполне нормально при его-то росте, руки с длинными пальцами, которые он изредка подносил к подбородку, задумчиво касаясь его во время разговора с Алексеем Кирилловичем... А последний, тем временем, вовсе разгорячился, "свергая с постаментов" какого-то их общего знакомого. И, прислушавшись, Ольга поняла, что, кажется, знает, о ком идет речь. Вообще, папа почти никогда не ставил ее в курс своих служебных дел. Однако, присутствуя в гостиных, где происходили такие же вот разговоры, Лёля более-менее была в курсе. Впрочем, ее это мало интересовало. Но вот история со Степановым... Именно из-за нее Алексей Кириллович ушел два года назад в отставку со своего поста в Петербурге, не желая служить на одной кафедре с тем господином. В их кругу тогда профессора Черкасова многие поддерживали - приходя к нему в гости, но публично свое возмущение фактом "кумовства" как-то не слишком демонстрировали, опасаясь попасть в опалу к тестю-ректору. После этого они еще с папой уехали на год в Англию, в Оксфорд, куда его давно приглашали поработать, но случай представился как раз после той истории... - Все знают, да только ты один сказал ему об этом в лицо, - вставила она ироническую реплику в пространный монолог Алексея Кирилловича, хотя, на самом деле, очень гордилась, что папа так сделал - один из всех: ведь, он такой! Хоть и кажется не от мира сего, порой. Эта реплика вновь привлекла к девушке внимание обоих мужчин. Папа смотрел на нее с обожанием, его друг - по-прежнему, немного удивленно. Когда он уже привыкнет-то? Но эта же реплика стала и ее ошибкой. Потому что, Алексей Кириллович, вспоминив о ее здесь присутствии, вспомнил и о том, который теперь час. Было уже около одиннадцати, а это означало, что Лёле, действительно, пора. Что-что, а режим ее дня папа контролировал строго... ну, то есть, считалось, что строго. Конечно, никто не запрещал ей, уже отправившиись "официально" спать, читать у себя в комнате или еще чем-то заниматься, что ей нравилось... Собственно, конечно, всегда можно было упросить папу разрешить остаться подольше, чаще всего так и происходило. Однако сегодня Лёля чувствовала, что успеха в этом она не добьется. А главный талант манипулятора заключается даже не в том, чтобы знать, что можно, а что нет, а в том - когда можно, а когда лучше не пытаться. В отношении своего папы девушка была асом манипуляции. Поэтому не стала спорить, хотя демонстративно вздохнула, надула губы и нарочито медленно и долго собирала свои вещички, прежде, чем уйти. "Ладно уж... пусть поговорят. Хотя, конечно, теперь они начнут обсуждать самое интересное", - думала она, делая вежливый книксен гостю, целуя папу на ночь, желая всем покойной ночи, и покидая комнату.
Николай Елагин: Истории, который рассказывал Черкасов о своей жизни, о службе и старых приятелях до того увлекли Николая, что он и забыл о том, что в комнате по-прежнему была Оля. Странная девочка держала шефство над всем домом, но более всего - над своим собственным отцом. Признаться, поначалу все это сильно удивляло и обескураживало. Но Черкасов и сам был очень и очень странным, чего тогда следовало ожидать от дочери, воспитанной им без матери? По сути, отношения их складывались наилучшим для всех образом, не в каждой семье встретишь такое взаимопонимание между отцами и детьми. Вот только девочка иногда вела себя не так, как большинство детей ее возраста. Чего только стоили ее редкие, но очень меткие комментарии в разговоре! Несомненно, она была более развита, чем большинство ее сверстников. - Только сказал? – обратился Николя к Оле, намеренно ведя себя с ней, как со взрослой. Раз уж ей отводилась столь серьезная роль в доме, то и ему не следует пренебрегать маленькой хозяйкой. Лешке это было бы приятно, Николай ведь видел, что он целиком и полностью зависим от своего маленького тирана. Интересно, может ли теперь кто-нибудь добиться благосклонности со стороны отца, если перед тем маленькая проказница не проявит своего одобрения? - В молодости ваш папенька не раз пытался доказать ему это с помощью кулаков. – Алексей выглядел несколько сконфуженным. Можно было быть уверенным, что между отцом и дочерью нет никаких секретов, но когда их мать покинула семью, Лешке пришлось стать более серьезным и ответственным. Если бы не эта маленькая девочка, он был бы сейчас совершенно оторван от реальной жизни, целиком и полностью погруженный в свои исторические изыскания. Такой сумасшедший историк, с всклокоченными волосами, фанатично горящим взором, пребывающий в мире своих фантазий. Возможно, он мог бы даже мысленно общаться Сократом. Николай бросил взгляд на Лешку и удостоверился в своих предположениях. Но, как оказалось, даже Оля не могла властвовать над отцом вечно. Приближался тот час, когда все маленькие девочки должны быть в своих кроватках. Оля была разочарована, и Николай мог поручиться, что она тут же решила молчать в следующий раз, надеясь, что никто не заметит, как стрелка приблизилась к одиннадцати. Но это будет только в следующий раз, сейчас она приняла вид обреченной на несправедливость жертвы, сделала книксен, очень грациозно, и отправилась спать. Теперь Колька с Лешкой могли отбросить все предосторожности и говорить так, как, бывало, говорили в юности.
Алексей Черкасов: Как правило, Алексей поднимался с Лелей в ее комнату перед сном, чтобы немножко поболтать, но сегодня будет исключение из правил. За Ольгой закрылась дверь, а Черкасов все еще с улыбкой смотрел ей вслед. - Люблю ее больше жизни, Коль. Единственная моя отрада на старости лет, - усмехнувшись, он поднял усталый взгляд на друга. - Ты не удивляйся нашим причудам, просто привыкли так всю жизнь вдвоем, она обо мне печется я о ней… Ведь, когда Виолета сбежала, Оленьке всего пять лет было. Вот так и живем с тех пор душа в душу, кроме меня у нее никого нет,- поднявшись со своего места, Алексей Кириллович как-то странно воровато оглянулся на дверь, а потом поспешил к книжным полкам. Черкасов наклонился к самому основанию шкафа, с минуту пошарив рукой вдоль книг, наконец, кажется, нашел то, что искал. - Оленька не очень-то одобряет,- виновато пробубнил он, садясь на прежнее место с толстенным томом темно-зеленого цвета. - Но я и не злоупотребляю особо, так что ничего страшного, если мы втихаря с тобой пропустим пару капель «слезы отчизны», а?- с этими словами он открыл кожаный переплет, вытаскивая на свет серебряную фляжку и пару крошечных рюмок. На глазах изумленного Николая, Черкасов быстро разлил водку - Давай, за встречу! Я безумно счастлив, что мы вот так вот свиделись!- чокнувшись о его рюмку своей, Алексей опрокинул стопку, чуть наморщив лоб. Вот так когда-то они сидели также вдвоем в крохотной квартирке, которую снимал Черкасов. Сколько с тех пор прошло времени, а судьба вновь преподнесла им возможность встретиться. Но, кажется, Николай, был чем-то опечален, хотя, может быть, и сам Черкасов проявил бестактность, болтая весь вечер без умолку. Со стороны кажусь полнейшим шизофреником! Господи, даже с другом я…а, ладно! - Ну, а что ты поведаешь? Я все болтаю, болтаю, а ты молчишь. Совсем ведь про тебя ничего слышно не было да и в письмах краток, как японский поэт,- закурив, Алексей пристально взглянул на друга.
Николай Елагин: Водка развязала Николаю язык. Хотя, наверное, и не в ней дело было. Просто они с Лешкой остались наедине, и теперь маленьких девичьих ушек не сможет осквернить рассказ о его никчемной жизни. - На службе все тихо, рассказывать особо не о чем. Я не раз ведь писал тебе, что в Финляндии отродясь не происходило никаких сколько-нибудь значимых событий. Население и руководящие круги вполне лояльны к метрополии, и в будущем проблем тоже, вроде, не предвидится… Чтоб так и в личном! – Николай опрокинул уже третью рюмку, а с той незначительной закуской, которая у них была, сложно было не захмелеть. Язык у Николая развязался, и он начал рассказывать своего старому другу о том, как впервые увидел Марину, как самому себе поклялся не вставать между Мишкой и ней, как знал обо всех изменах и подлостях со стороны брата. Это время у Николая вызывало лишь приятную тоску по ушедшей безвозвратно молодости. Николай понял, что тогда он еще шел по верному пути, ясно осознавая отводимое ему место. Пока что скрывать в его истории было нечего. Николай мог бы утаить продолжение, смягчить краски, но он все, как на исповеди, рассказал Алексею. И временами замечал в глаза приятеля смертельную тоску, видно было, что Алексей вспоминает и о своей несостоявшейся любви. - Я чуть не убил ее. И, не поверишь, понял в тот момент, как шоры с глаз спали. Что мне уйти надо из этого треугольника. Иначе никому из нас жизни не будет. Ты знаешь, я никогда в Бога не верил, а тогда как просветление наступило… Я ведь и Мишку убить хотел, и ее не пожалел. Беременную. – Выговорившись, Николай почувствовал облегчение, нет, окончательно груз с его плеч не был снят, но одно то, что не увидел в глазах Черкасова осуждения, презрения или гадливости было уже бальзамом для души. - Вот такой итог у моей жизни: одна карьера, ни семьи, ни дома настоящего.
Алексей Черкасов: -Я думаю, что мои комментарии будут излишними, Коль. Как случилось, так случилось. Ты не тот человек, который заслуживает участи одинокого ворчливого старикашки, и если ты захочешь, ты получишь от жизни все, что причитается. Давай, за тебя! За удачу, которая обязательно улыбнется тебе!- плеснув ему новую порцию водки, Алексей ободряюще улыбнулся, - да, и потом, Николай Викторович, вы наше семейство со счетов не сбрасывайте. Мы, хоть и кочевники, но все равно всегда рады встречам с прежними друзьями. Так что милости просим, я всегда тебе рад, ты же знаешь. Чем смогу - помогу. Так они просидели еще с полчаса, изредка подливая себе спиртное. Напиваться вдрызг цели никто не преследовал, а Алексей так вообще имел некие планы на остаток ночи, и лишняя рюмка могла все испортить. Взглянув на часы, Николай засобирался к себе. Удерживать друга Черкасов не стал, и сам тоже поднялся, чтобы проводить его. -Непременно ждем тебя завтра на обед, и никакие возражения не принимаются! –сунув что-то незаметно в карман, проходя мимо камина, Черкасов улыбнулся другу, выводя его из комнаты.
Ольга Черкасова: Подслушивать - неприлично. Однако, порой, только таким способом можно выяснить интересующие тебя детали и удовлетворить разыгравшееся любопытство. Вообще-то Лёля не держала в уме ничего подобного, когда прощалась на ночь с папой и его другом, но, едва только закрыла за собой дверь и сделала пару шагов в направлении своей комнаты - точно какая-то неведомая сила потянула ее обратно, заставляя на цыпочках вернуться, чтобы приникнуть ухом к небольшой щели, сквозь которую пробивалась тоненькая полоска света в полутемный коридор. Сперва ничего особенного там не происходило. Вернее, на секунду заглянув в щелочку, она, Лёля сразу поняла, что они делают - пьют водку из папиной секретной книжки! Ну, конечно, она знала о существовании этой заветной фляжки, которую Алексей Кириллович зачем-то прятал так тщательно. Нашла ее как-то случайно, еще в Петербурге, когда очередной раз рылась в отцовской библиотеке, в поисках чего-нибудь интересненького. И темно-зеленый фолиант привлек тогда ее именно своими циклопическими размерами. А потом эта особо ценная книга неизменно оказывалась у папы на полке всякий раз, куда бы они не переезжали. "Какой же он смешной! Совсем ничего не умеет скрывать!" - ухмыльнулась девушка и вновь прижалась к просвету ухом, прислушиваясь. Рассказ Николая Викторовича захватил ее настолько, что она забыла обо всем, даже об осторожности, когда, утомившись стоять, скрючившись, недолго думая, просто по-турецки села на пол, захватил - и потряс! Теперь было понятно, почему ее вытурили спать! Считается, что о таких вещах юным барышням знать рано, но Лёля полагала себя уже достаточно взрослой, поэтому была уверена, что вполне понимает чувства графа Елагина, влюбившегося в жену своего младшего брата. И все же - надо же! Кто бы мог подумать, что этот спокойный и уверенный в себе господин может быть настолько влюблен в женщину, чтобы говорить о своей любви, волнуясь, точно юноша! И какая же счастливая эта мадам Елагина! Счастливая, но ужасно глупая, потому что, если бы ее, Лёлю, полюбил такой мужчина, как Николай Викторович, уж она бы ни на кого его не променяла! Задумавшись обо всем этом, Лёля, точно вдруг опомнившись, сильно смутилась, чувствуя, как краска бросилась в лицо. Что за глупости приходят порой в ее голову! Граф Елагин - ровесник ее папы, его друг, разве можно думать о нем такие вещи?! Девушка поспешно поднялась с пола, покидая свой "наблюдательный пункт", да и вовремя, потому что, стоило ей, подобно легкой тени, метнуться за угол в коридоре, как дверь гостиной открылась, и оба мужчины вышли оттуда, направляясь к выходу - вероятно, Алексей Кириллович решил проводить своего гостя. Оля, тем временем, изо всех сил прижималась спиной к стене, словно желая слиться с ней в одно целое, умоляя Боженьку, чтобы никто из них не обернулся, мысленно давая Ему клятву никогда-никогда более не поступать так дурно, как сегодня. И боялась она вовсе не отчего гнева, хотя, разумеется, папа будет огорчен таким проступком, но того, что ее идиотское поведение заметит граф Елагин. "И за кого же он станет меня принимать?" - размышляла девушка, даже не замечая, как за пару часов этим вечером умудрилась проскочить дистанцию между безучастностью к тому, что думает о ней Николай Викторович, и крайней озабоченностью его к ней отношением. Впрочем, на этот раз, кажется, действительно, обошлось. Вскоре послышался звук открываемой входной двери, а потом тихий щелчок замка. Глубоко вздохнув - то ли от облегчения, то ли от разочарования, Лёля побрела в свою комнату, где вскоре переоделась ко сну и легла в постель. Однако еще долго не могла заснуть, размышляя о том, что сегодня услышала и о превратностях любви...
Николай Елагин: Время за разговорами пролетело быстро. И не успел Николай опомниться, как стрелки перевалили далеко за полночь. О приличиях можно было не волноваться. Какие могут быть приличия и нормы между двумя старыми друзьями? Есть всего один закон: поступать друг с другом по чести. Алексей же был одним из тех, кто принадлежал к вымирающему виду человечества, ставящим честь превыше всего. За вечер, Лешка и его дочь подарили Николаю ощущение семьи, которого он был лишен уже долгое время. Но вечер кончился, однако их случайная встреча не станет последней. Николай поднялся из удобного кресла, и, согласившись увидеться на следующий же день, направился к выходу. Лешка поймал его за руку, и оба, на нетвердых ногах, направились к выходу. В коридоре Николаю показалось, будто бы легкая тень взметнулась к стене. И кто бы знал, почему его это нисколько не удивило? Но раскрывать секрет пребывания Ольги в коридоре показалось неуместным, лишним, да и вовсе смешным. Коля быстро отвернулся от темного угла, в котором, по его мнению, пряталась девочка, и они с Лешкой продолжили свой путь к входной двери. Лешка говорил что-то о грядущем бале, Николай соглашался со всеми его предложениями и приходил в безумный восторг от собственной сговорчивости. Он чувствовал, что жизнь становится легкой и приятной. В кои веки ему не приходилось быть ответственным, не надо было бороться и пытаться казаться лучше, чем он есть на самом деле. Николай шагнул на благоухающую цветами улицу, и в абсолютном благодушии пешком пошел домой. Через минут 10 идти ему надоело, и он нанял проезжавший мимо экипаж, а уже через полчаса лежал в своей постели, с удовольствием вспоминая прошедший день. Перед тем, как полностью погрузиться в сон, он успел подумать о том, что было бы, если бы шаловливая девочка не сбила его цилиндр? Чудесная девочка, Николай понял, что был бы рад, если бы у него, как у Лешки была дочка…
полная версия страницы