Форум » Пригороды Петербурга » Этюд в пастельных тонах » Ответить
Этюд в пастельных тонах
Илья Багратион: Дата - 19 января 1834 года Место - дом князя Багратиона, дом Апраксиных Участники - Юлия Апраксина, Илья Багратион
Ответов - 5
Илья Багратион: Утро, чай, все как всегда. Далее - дела. Илья Романович был в прекрасном расположении духа. Войдя в свой такой родной и привычный кабинет, он уселся за прекрасный письменный стол и с наслаждением потянулся. Да, жизнь определенно удалась! Покончив с некоторыми элементарными делами, князь уже было собрался отправиться куда-нибудь с визитом, но тут вошел Иоганн Карлович - его управдяющий. - А, Иоганн Карлович! Заходите! Я как раз закончил разбираться в бумагах. Что-нибудь случилось? У вас странный вид, - с этими словами князь достал из шкафчика коньяк, - Присаживайтесь. Но управляющий не сел, а побледнел еще больше, после его вопроса. - Случилось, князь, - сказал загробным голосом немец, - Вот, потрудитесь ознакомиться с этой бумагой. - Ну что там, -недовольно проворчал Илья Романович, забирая бумагу из рук Иоганна Карловича. Пробежавшись глазами по строчкам, князь стал еще белее, чем его управляющий. - Откуда это? Как? Как...как вообще так получилось? - Одному Богу известно, Илья Романович, как ваш батюшка смог влезть в такие долги. Зная его широкую натуру, можно было предположить какую-то крупную задолженность, но, все же, не настолько крупную... - Это вообще доказано? Может вся эта бумага дешевая подделка? - Внизу стоят подписи свидетелей, князь. Я написал всем этим людям, они подтверждают задолженность, - степенно промолвил немец, - без этого я не стал бы вас беспокоить. Илья Романович одним махом выпил коньяк и сел за стол, обхватив голову руками. - Это все, конечно, печально, но, я думаю, что довольно быстро смогу найти эту сумму, продав Нелюбово или заложив. - Не успеете, князь. Срок отдачи долга поджимает. И я не сказал вам еще кое-что... - Иоганн Карлович вздохнул и на всякий случай отодвинул подальше бутыль коньяка, - Сгорело Нелюбово. Илья Романович не выдержал. Он вскочил из-за стола и бросился на управляющего. - Что?! Что ты мелешь! Ты, ты все врешь, каналья! Это наглая ложь, и долг этот и пожар! Здесь все, все против меня! Да как, как посмели все! Господи, Господи, помоги мне! Что же теперь делать! Да тут же теперь убытки такие, что просто не передать! Я же почти разорен! Почему не сказали мне про пожар сегодня! - Только что известили-с, - невозмутимо ответил старик, - А вы, князь, прежде чем пороть горячку, лучше бы сели и подумали хорошенько, как мы с вам из этой ситуации выходить будем? - Да как ты смеешь мне, - гневно начал Багратион, но тут же осекся, - Простите, Иоганн Карлович, но... это все выше моих сил... В один день узнать о том, что ты почти нищий! Позорная долговая яма! Можно, конечно, попробовать занять эти деньги, но в такие короткие сроки...Да и чем я буду отдавать? Я обречен, Иоганн Карлович. - Нет, Илья Романович. Не обречены. Появилась сейчас у меня одна мысль... - тут немец хитро прищурился. - Что же за мысль, - обреченным голосом проговорил князь, - Тут дьяволу бы душу отдал, чтобы как-то разобраться со всей этой круговертью! - Ну, зачем же дьяволу душу, хе-хе, я получше способ надумал, да такой, что и вы не в убытке, и долгов нет никаких. - Нечто бывает так, Иоганн Карлович? - О, князь, это дело мы вмах! Жениться вам надо, князь! При этих словах Илья Романович подавился коньяком и выплюнул его прямо на ковер. - Да ты умом тронулся, старик! Какая женитьба! - Вполне обычная, по православному вашему обряду, - все так же невозмутимо ответил немец, - Есть здесь в округе девица по имени Юлия Петровна Апраксина. С весьма хорошим приданым, скажу я вам. Да это вы не хуже меня знаете. Так вот, женившись на сей девице и получив во владение N-ное количество средств, но, правда, добавив к этому некоторую сумму, мы сможем вполне расквитаться с долгом. А Нелюбово уже найдем как восстановить. Пояса потуже затянем, да и... Илья Романович задумался. Выход был хороший, вот только... - Нет, - решительно промолвил он, - Не могу. Жениться по расчету, пусть даже и на друге детства, да и вдобавок тут же растратить все её приданое...Да сейчас как только слух пойдет о пожаре в Нелюбово, так сразу понятно станет, зачем я жениться полез! И Юлия Петровна не дура круглая, чтобы не разобраться, куда денежки пошли, отцом её данные. - Не извольте беспокоиться, князь! Я это дело так налажу, что ни одна живая душа не узнает. И хитрый управляющий изложил Багратиону свой план действий. - Ладно, поди, я подумаю. Когда Иоганн Карлович удалился, Илья Романович принялся расхаживать по кабинету, погрузившись в собственные мысли. Он пытался просчитать все возможные варианты выхода из сложившегося положения, но иного выхода не было. Князь с размаху ударил кулаком по столу. Жениться на Юленьке ради её денег, без любви, будучи самому полностью разоренным. А как же Лиза? Неужели, отказаться и от неё? Князю тут же представилась княжна Оболенская за инструментом, он рядом, а вокруг бегает ребенок - их сын. Илья Романович скрипнул зубами и еще раз перечитал бумагу, потом взял карандаш и принялся подсчитывать свои расходы, доходы и вообще оценивать свое финансовое положение. Выхода не было. Князь опустил голову на стол и принялся рвать на себе волосы от досады, выкрикивая:"Ужасно! Как же так!" Спустя три часа он был возле дома Апраксиных. Чужих карет возле дома не было. Апраксины одни. Юлию Петровну он застал одну, сидящую за роялем в той же гостиной. Больно резануло воспоминание о Лизе. - Графиня, я приехал, чтобы поговорить с вами.
Юлия Апраксина: Юленька в нежно-розовом утреннем платьице сидела за роялем и играла этюд. "Этюд в пастельных тонах" называла она его за особенную легкость мелодии и приятную гармонию, напоминающую весеннее утро, пирожные с кремом, кружева на её платье. Настроение у неё сегодня было крайне спокойное. Поглощенная игрой, она даже не заметила прихода князя Багратиона,когда же, наконец, она услышала его голос возле себя, то быстренько вскочила и сделала торопливый реверанс. - Прошу прощения, князь, я немного задумалась и не заметила вашего прихода. Я думаю,что нам лучше сесть. Увидев, что её посетитель не изъявляет особого желания, а продолжает молча стоять на одном месте, Юлия подошла ближе к Багратиону. - Илья Романович, что-то произошло? Вы какой-то не такой сегодня. Может вы больны? Папа уехал сейчас к Ростопчиным, иначе он бы непременно встретил вас. Вы сказали, что хотели поговорить? Я слушаю вас, говорите, что у вас случилось? Он какой-то странный. Как будто стыдится своего приезда. Почему? Ведь он часто вот так приезжает без предупреждения. И одну меня он не первый раз застает. Хоть бы только все было нормально. С этими мыслями Юлия Петровно вопросительно вглядывалась в лицо князя Багратиона. На секунду её испугал его взгляд. Безумный, горячий, отчаянный. Это был взгляд обреченного человека. Он не услышал её слов, поэтому Юля повторила еще раз. - Говорите, Илья Романович, я вас слушаю!
Илья Багратион: Пытаясь как-то собраться с мыслями, князь прошелся по комнате, покачал головой, понимая, что этот разговор все же придется начать, и почти подбежал к удивленно смотревшей на него графине - Julie, я...Я, верно, не должен был делать всего этого вот так, как сейчас, если бы был дома ваш батюшка, то я, конечно же, зашел бы сначала к нему, а потом...Но я застал вас сейчас здесь одну, а графа нет дома, значит... Илья Романович схватился за виски, понимая, что несет бред, закрыл глаза и начал заново совершенно другим голосом. - Юлия, вам могут показаться странными мои слова, но я пришел сюда для того, чтобы сейчас просить вас об одной очень сложной и важной вещи. Эту проблему сможете решить только вы, больше никто! Я пришел просить вас о милости, о жертве, называйте это как хотите. Юлия Петровна, я умоляю вас быть моей женой. Поняв, что самое страшное уже сказано, Илья Романович выдохнул и продолжал. - Я знаю, что мое предложение может показаться диким, немыслимым! Я понимаю, что вы можете не иметь ко мне никаких чувств, что у нас порядочная разница в возрасте и, зная вас с юных лет, я могу казаться вам стариком, занудой, кем угодно! Но я все же хочу сказать вам, что вы не будете со мной несчастной! Мы знаем характеры и привычки друг друга, наши семейства имеют схожие статусы, этот брак будет одобрен вашей родней, светом и всеми окружающими нас людьми. Я смогу сделать так, чтобы вы не пожалели о своем решении! Даже если этот брак будет без любви с вашей стороны, то все сгладит ваше дружеское отношение ко мне, которое, я уверен, было, есть, и будет даже после этих моих слов. Графиня, я прошу вас...
Юлия Апраксина: - Князь, я люблю вас, - промолвила Юля, не дав графу закончить, - Я люблю вас с самого детства, как только в первый раз увидела. Разве вы этого не замечали? Не видели, как я смотрю на вас? Не видели, что я не делаю ни одной вещи без вашего одобрения, что я ищу вашего общества, внимания? И теперь вы говорите о браке без любви. Как бы ни было мне странно и страшно слышать ваше предложение, но я хочу сказать вам, что у нас не будет брака без любви. И моего дружеского отношения к вам, увы, нет и не будет! Вместо него только безграничная любовь и преданность вам, Илья Романович. Я согласна быть вашей женой. Несмотря на то, что щеки её пылали, а в душе творилось непонятно что, Юля сказала эти слова спокойно, твердо и с огромным внутренним достоинством, хотя на самом деле готова была плакать, смеяться и петь одновременно. Он любит её! Тот, кто не давал ей покоя столько лет, которого она считала недосягаемым, невозможным и бесконечно далеким, любит её! И он просит её руки! И, милый, добрый, он боится, что она откажет, придумывает какие-то немыслимые причины! Как же он не видел, что все эти годы она только его и ждала, только о нем и мечтала! Юленька подошла ближе к Илье Романовичу, чувствуя какую-то особую ответственность за своего возлюбленного. Теперь она будет с ним рядом, будет хранить его от всех жизненных невзгод и разделит его чашу до конца. Она посмотрела ему в глаза, а её маленькая белая ручка автоматически нащупала большую теплую руку Ильи Романовича и нежно погладила.
Илья Багратион: Любит меня? Что? Юля? Меня? ЛЮБИТ? Это не укладывается в голове, это странно, непонятно, неожиданно! Боже, я подлец! Какая же я сволочь! Стою сейчас и обманываю этого наивного ангела, который, оказывается, столько лет самозабвенно любит меня! Вот откуда изучила она мои привычки и вкусы! Вот почему так радовалась каждому моему приходу! Я думал, что нахожусь у неё в няньках, дядьках, в ком угодно, но быть любимым ею столько лет... Кто-нибудь, пожалуйста, остановите это безумие! Но теперь мне не воротить сказанных слов. Дело сделанно. Ну что? Ты доволен, князь Илья? Ты получил теперь не только деньги, но и любящую преданную жену. Только дать ты ей ничего не можешь, потому что любишь-то другую! Милый мой маленький друг! Ты сама не знаешь, во что ввязалась! Рассказать, рассказать ей сейчас все, и пропадайте пропадом эти деньги! Да, ты сейчас расскажешь, Илья, а она потом всю жизнь из-за тебя плакать будет. Ты не смеешь совсем разбивать её сердечко! Сказал - будь добр и ответ держать! Илья Романович крепко стиснул ручку Юленьки, а потом прижал девушку к своей груди, покрывая поцелуями белокурую головку и худенькое личико. Верное мое сердечко! Клянусь, ты никогда не будешь из-за меня плакать! Ты не пожалеешь, что ответила согласием сейчас и никогда не скажешь, что полюбила не достойного тебя человека. Ты будешь счастлива со мной, пусть даже ценой моего счастья! Хлопнула дверь. Это вернулся граф Апраксин. Отняв от груди счастливую Юлю и нежно поцеловав её руку, Илья Романович промолвил: - Я должен пойти переговорить с вашим батюшкой, ma cher! Он еще раз поцеловал графиню в лоб и вышел. Вскоре весь высший свет Петербурга узнал о помолвке князя Ильи Романовича Багратиона и графини Юлии Петровны Апраксиной.
полная версия страницы