Форум » Летний сад » Поэтическая страничка. Персонажам посвящается. » Ответить
Поэтическая страничка. Персонажам посвящается.
Администратор:
Администратор: Идалия Николаевна, я осмелюсь... Любовь. Когда без страсти и без дела Бесцветно дни мои текли, Она как буря налетела И унесла меня с земли. Она меня лишила веры И вдохновение зажгла, Далае мне счастие без меры И слезы, слезы без числа... Сухими, жесткими словами Терзала сердце мне порой, И хохотала над слезами, И издевалась над тоской; А иногда горячим словом И взором ласковых очей Гнала печаль - и в блеске новом В душе светилась моей! Я все забыл, дышу лишь ею, Всю жизнь я отдал ей во власть. Благословить ее не смею И не могу ее проклясть. (с)А.Н.Апухтин
Администратор: Прелестная Идалия Николаевна, это Вам... Я вас люблю... что делать - виноват! Я в тридцать лет так глупо сердцем молод, Что каждый ваш случайный, беглый взгляд Меня порой кидает в жар и холод... И в этом вы должны меня простить, Тем более, что запретить любить Не может власть на свете никакая; Тем более, что, мучась и пылая, Ни слова я не смею вам сказать И принужден молчать, молчать, молчать!.. Я знаю сам, что были бы преступны Признанья или смысла лишены: Затем, что для меня вы недоступны, Как недоступен рай для сатаны. Цепями неразрывными окован, Не смею я, когда порой, взволнован, Измучен весь, к вам робко подхожу И подаю вам руку на прощанье, Сказать простое слово: до свиданья! Иль, говоря, - на вас я не гляжу. К чему они, к чему свиданья эти? Бессонница - расплата мне за них! А между тем, как зверь, попавший в сети, Я тщетно злюсь на крепость уз своих. Я к ним привык, к мучительным свиданьям... Я опиум готов, как турок, пить, Чтоб муку их в душе своей продлить, Чтоб дольше жить живым воспоминаньем... Чтоб грезить ночь и целый день бродить В чаду мечты, под сладким обаяньем Задумчиво опущенных очей! Мне жизнь темна без света их лучей. Да... я люблю вас... так глубоко, страстно, Давно... И страсть безумную свою От всех, от вас особенно, таю. От вас, ребенок чистый и прекрасный! Не дай вам бог, дитя мое, узнать, Как тяжело любить такой любовью, Рыдать без слов, метаться, ощущать, Что кровь свинцом расплавленным, не кровью, Бежит по жилам, рваться, проклинать, Терзаться ночи, дни считать тревожно, Бояться встреч и ждать их, жадно ждать; Беречься каждый мелочи ничтожной, Дрожать за каждый шаг неосторожный, Над пропастью бездонною стоять И чувствовать, что надо погибать, И знать, что бегство больше невозможно. А.А.Григорьев. 1857 год
Администратор: Идалия Николаевна... я снова к Вам... Я не ропщу. Я вознесен судьбою Превыше всех! - Я счастлив! Я любим! Приветливость даруется тобою Соперникам моим... Но теплота души, но все, что так люблю я С тобой наедине... Но девственность живого поцелуя... Не им, а мне! 1835 Денис Давыдов
Ксения Ларионова: ДЕКАБРЬ Мы соблюдаем правила зимы. Играем мы, не уступая смеху и придавая очертанья снегу, приподнимаем белый снег с земли. И будто бы предчувствуя беду, прохожие толпятся у забора, снедает их тяжелая забота: а что с тобой имеем мы в виду? Мы бабу лепим - только и всего. О, это торжество и удивленье, когда и высота и удлиненье зависят от движенья твоего. Ты говоришь:- Смотри, как я леплю.- Действительно, как хорошо ты лепишь и форму от бесформенности лечишь. Я говорю:- Смотри, как я люблю. Снег уточняет все свои черты и слушается нашего приказа. И вдруг я замечаю, как прекрасно лицо, что к снегу обращаешь ты. Проходим мы по белому двору, прохожих мимо, с выраженьем дерзким. С лицом таким же пристальным и детским, любимый мой, всегда играй в игру. Поддайся его долгому труду, о моего любимого работа! Даруй ему удачливость ребенка, рисующего домик и трубу. Белла Ахмадулина. 1960 С зимой Вас, дамы и господа!
Владимир Загорский: Мое юбилейный, 100-ый, пост - Варваре Белозеровой, с непреходящей любовью! Все, сдаюсь Бернард пишет Эстер: «У меня есть семья и дом. Я веду, и я сроду не был никем ведом. По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом. Но когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом». Бернард пишет Эстер: «У меня возле дома пруд, Дети ходят туда купаться, но чаще врут, Что купаться; я видел все - Сингапур, Бейрут, От исландских фьордов до сомалийских руд, Но умру, если у меня тебя отберут». Бернард пишет: «Доход, финансы и аудит, Джип с водителем, из колонок поет Эдит, Скидка тридцать процентов в любимом баре, Но наливают всегда в кредит, А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит». Бернард пишет «Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам, Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам, Ядерный могильник, водой затопленный котлован, Подчиненных, как кегли, считаю по головам – Но вот если слова – это тоже деньги, То ты мне не по словам». «Моя девочка, ты красивая, как банши. Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши, Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши. Никакой души ведь не хватит, Усталой моей души». Вера Полозкова
Варвара Белозерова: Владимир Загорский!
Александр Рейтерн: УСЫ Философическая ода Глаза скосив на ус кудрявый, Гусар с улыбкой величавой На палец завитки мотал; Мудрец с обритой бородою, Качая тихо головою, Со вздохом усачу сказал: «Гусар! всё тленно под луною; Как волны следом за волною, Проходят царства и века. Скажи, где стены Вавилона? Где драмы тощие Клеона? Умчала всё времен река. За уши ус твой закрученный, Вином и ромом окропленный, Гордится юной красотой, Не знает бритвы; выписною Он вечно лоснится сурьмою, Расправлен гребнем и рукой. Чтобы не смять уса лихого, Ты к ночи одою Хвостова Его тихонько обвернешь, В подушку носом лечь не смеешь, И в крепком сне его лелеешь, И утром вновь его завьешь. На долгих ужинах веселых, В кругу гусаров поседелых И черноусых удальцов, Весёлый гость, любовник пылкий, За чье здоровье бьешь бутылки? Коня, красавиц и усов. Сраженья страшный час настанет, В ряды ядро со треском грянет; А ты, над ухарским седлом, Рассудка, памяти не тратишь: Сперва кудрявый ус ухватишь, А саблю верную потом. Окованный волшебной силой, Наедине с красоткой милой Ты маешься — одной рукой, В восторгах неги сладострастной, Блуждаешь по груди прекрасной, А грозный ус крутишь другой. Гордись, гусар! Но помни вечно, Что всё на свете скоротечно — Летят губительны часы, Румяны щеки пожелтеют, И черны кудри поседеют, И старость выщиплет усы».
Софья Долманова: - Ах! Здравствуй, Сашенька! Подружка! Какой чудесный нынче бал! Вот, капитан Васильев - душка - Со мной мазурку танцевал! - Ах! Машенька! Моя родная! Гуляевой графини сын Ко мне неравнодушен, знаю! Он здесь без матушки, один! - Взгляни направо, дорогая! Стоит красавец офицер. На нас он смотрит не мигая. Ну, просто, чудо кавалер. - А! Князь Миронов! Из Парижа Вчера вернулся, говорят. Сейчас к нам подойдет поближе. Он, кстати, сказочно богат. - О! Дочь купца Петрова - Глаша. Кривляка! Ишь, задрала нос! Товар удачно сбыл папаша, Гостинцев ворох ей привез. - А что за дама там, послушай?! Уж на советника ль вдова?! - Да, Аграфена, в прошлом - Груша. Явилась старая сова! - Охота на мужчин открыта. Не сдобровать сегодня им. И мы, с тобой, не лыком шиты. Себя в обиду не далим. Глянь, небо звездное какое! Отбросим все печали прочь! Вино французское рекою! И будем танцевать всю ночь!
Глеб Стрижевский: Мадам фон Тальберг! Мой 100-й пост я посвящаю Вам. Не бывает любви несчастной. Может быть она горькой, трудной, Безответной и безрассудной, Может быть смертельно опасной. Но несчастной любовь не бывает, Даже если она убивает. Тот, кто этого не усвоит, Тот счастливой любви не стоит... Юлия Друнина
Идалия фон Тальберг: Глеб Георгиевич, спасибо! А это - алаверды, так сказать: Мы с вами разные Мы с Вами разные, Как суша и вода, Мы с Вами разные, Как лучик с тенью. Вас уверяю - это не беда, А лучшее приобретенье. Мы с Вами разные, Какая благодать! Прекрасно дополняем Мы друг друга. Что одинаковость нам может дать? Лишь ощущенье замкнутого круга. Марина Цветаева
Варвара Белозерова: Ой, ну если пошла такая пьянка, я тоже не могу остаться в стороне Милый Владимир Дмитриевич! Хочу посвятить Вам стихотворение моей землячки Анны Перекрестовой. Остановлюсь на миг, от дела отвлекусь И встречу милый взгляд любимых черных глаз, И на душе тепло, я молча улыбнусь. В саду любви весна всегда цветет для нас. И на моих устах слова любви звучат, Как ласка тихая: нам хорошо вдвоем. За ними столько чувств - слова их не вместят, Они живут в душе и сердце жгут огнем. Чтоб высказать любовь, нет в мире слов таких, Но в каждом слове свет, со светом солнц сравним. Мне слов не отыскать: мир не придумал их, Все, все - любовь, когда ты любишь и любим!
Владимир Загорский: А это - для тебя, моя милая девочка! Впервые став рабом, клянусь, я рабству рад. Все мысли о тебе, но мыслям нет стесненья, Все сердце - для тебя, но сердцу нет мученья, Гляжу в глаза твои - и радостен мой взгляд. Не раз я счастьем звал часы пустых услад, Не раз обманут был игрой воображенья, Соблазном красоты иль словом обольщенья, Но после жребий свой я проклинал стократ. Я пережил любовь, казалось, неземную, Пылал и тосковал, лил слезы без конца. А ныне все прошло, не помню, не тоскую, - Ты счастьем низошла в печальный мир певца. Хвала творцу, что мне послал любовь такую, Хвала возлюбленной, открывшей мне творца! Адам Мицкевич
Глеб Стрижевский: Как хотите, господа, но завтрашний праздник я начинаю отмечать уже сегодня. Моя жена - очарованье! Судьба, спасибо за жену! Она - небесное созданье, Как говорили в старину. Она скромна неимоверно. Совсем не хвастается, но Чего ни сделает - всё верно, Чего ни скажет - всё умно. Она вершина совершенства! (Когда снимает бигуди) Ах, ей бы на руки младенца - Мадонна! С места не сойти... Подобных взоров я не знаю! В них столько ласки и тепла, Что двадцать лет я повторяю О, Боже! Как она мила! Она чарует красотою, Ей всё решительно идёт... Попробуй я сказать другое, Она мне голову свернёт.
Идалия фон Тальберг: Глеб Стрижевский Вы немного торопите события, князь... Во всем.
Алиса фон Келлер: выставляю на суд общественности... посвящается кому-то Он говорил, она молчала.. Он сотню раз сказал «прости».. Она ждала, не отвечала.. Потом шепнула: "отпусти.. Не так всё просто, ты же знаешь.. Не ври себе, и мне не ври.. Взгляни с умом на то, что будет.. На то, что было посмотри.." Он тихо плакал на причале.. Она шагала вдоль домов.. Он утопал в своей печали.. Она бежала прочь от снов.. Два корабля по морю бродят.. Две птицы взвились в небеса.. Два человека мимо ходят, Вниз опустив свои глаза…
Илья Кузнецов: *чешет темечко* Экие здесь все грустные и романтичные! А я, вот, сегодня стишок встретил в Сети. Некий Паша написал посвящение мадам-губернатору Петербурга и ее неофразеологизмам. Меня улыбнуло Срезают лазером сосули, В лицо впиваются снежины. До остановы добегу ли, В снегу не утопив ботины? А дома ждёт меня тарела, Тарела гречи с белой булой; В ногах – резиновая грела, И тапы мягкие под стулом. В железной бане – две селёды, Торчат оттуда ложа с вилой. Есть рюма и бутыла с водой, Она обед мой завершила. Я в кружу положу завары, Раскрою «Кобзаря» Шевчены – Поэта уровня Петрары И Валентины Матвиены.
Александр Рейтерн: Илья Кузнецов
Илья Кузнецов: По традиции, юбилейное сообщение - посвящение. Нике, с восхищением... Итак, это — сон, моя маленькая, Итак, это — сон, моя милая, Двоим нам приснившийся сон! Полоска засветится аленькая, И греза вспорхнет среброкрылая, Чтоб кануть в дневной небосклон. Но сладостны лики ласкательные, В предутреннем свете дрожащие, С улыбкой склоненные к нам, И звезды, колдуньи мечтательные, В окно потаенно глядящие, Приветствия шепчут мечтам. Так где ж твои губы медлительные? Дай сжать твои плечики детские! Будь близко, ресницы смежив! Пусть вспыхнут лучи ослепительные, Пусть дымно растаю в их блеске я, Но память о сне сохранив! В. Брюсов.
Вероника Веселова: Ох... Илья Ильич, вы меня в конец смутили! Спасибо я... я даже не знаю как мне выразить свою благодарность право если только так
Илья Кузнецов: Николаю Елагину Мне кажется, что Вы вполне имеете право рассуждать так, сударь! ЛЮБОВНАЯ НАУКА Невежда! Сколько я убил трудов, Пока не научил в конце концов Тебя премудростям любви. Сначала Ты ровно ничего не понимала В таинственных намеках глаз и рук И не могла определить на звук, Где дутый вздох, а где недуг серьезный, Или узнать по виду влаги слезной, Озноб иль жар поклонника томит; И ты цветов не знала алфавит, Который, душу изъясняя немо, Способен стать любовною поэмой! Как ты боялась очутиться вдруг Наедине с мужчиной, без подруг, Как робко ты загадывала мужа! Припомни, как была ты неуклюжа, Как то молчала целый час подряд, То отвечала вовсе невпопад, Дрожа и запинаясь то и дело. Клянусь душой, ты создана всецело Не им (он лишь участок захватил И крепкою стеной огородил), А мной, кто, почву нежную взрыхляя, На пустоши возделал рощи рая. Твой вкус, твой блеск - во всем мои труды; Кому же как не мне вкусить плоды? Ужель я создал кубок драгоценный, Чтоб из баклаги пить обыкновенной? Так долго воск трудился размягчать, Чтобы чужая втиснулась печать? Объездил жеребенка для того ли, Чтобы другой скакал на нем по воле? Джон Донн
полная версия страницы