Форум » Воспоминания » Лето в деревне » Ответить
Лето в деревне
Евгения Нечаева: Время - лето 1832 года. Место действия - имение Нечаево, неподалеку от Павловска. Участники - Лев Нечаев, Евгения Нечаева, Элеонора Нечаева, Максим Мещерский, Семен Васильев и другие.
Элеонора Нечаева: Элеонора слегка откинула голову назад и отклонилась, позволяя и точно бы приглашая губы Максима перейти от нескромных слов, что они горячо и страстно шептали ей в ухо, к не менее нескромным прикосновениям. Мальчик, а она все не могла отделаться от пикантных и будоражащих кровь мыслей о том, что находится в объятиях очень молодого мужчины, в сравнении с ней - сущим мальчишкой, так вот, мальчик оказался на удивление смышленым: объяснять и показывать ничего не приходилось. Теплая ладонь Мещерского легла на талию мадам Нечаевой и плавно заскользила вверх, туда где жесткий корсет заканчивался и переходил в упругую мягкость груди... Закрыв глаза, она наслаждалась его прикосновениями, поцелуями, однако внезапно что-то - какой-то шорох - привлек настороженный слух женщины, заставив мгновенно открыть глаза и посмотреть поверх плеча Максима, стоящего перед ней, сидящей на скамье, на коленях, туда, откуда он донесся. Право, лучше бы она этого не делала! Потому что Элеонора отчетливо и абсолютно точно успела заметить, как среди буйно разросшейся в это теплое и влажное лето листвы сиреневых кустов, мелькнула знакомая фигура в военной форме. Негромко ахнув, она резко оттолкнула Мещерского в сторону, отчего он потерял равновесие и чуть не упал, и тотчас же вскочила на ноги, неловко поправляя приспустившийся на плече усилиями Максима край выреза ее платья. Прекрасно понимая, впрочем, всю бессмысленность и глупость подобного поведения. Ведь Лев, а это, разумеется, был он, уже покинул свою наблюдательную площадку. Об этом свидетельствовал звук удаляющихся шагов и легкий хруст битого кирпича под подошвами его сапог. - Ах, боже мой! - она приложила руки к пылающим, теперь уж не понять отчего - от страсти или смущения, щекам и в ужасе посмотрела на Мещерского, который уже поднялся на ноги и смотрел на нее, недоумевая такой внезапной перемене в поведении. - Боже мой! - повторила Элеонора. - Ну, что вы так смотрите?! Здесь только что был мой пасынок! Я отчетливо видела, как он наблюдал за нами сквозь ветви этого проклятого кустарника! - она кивнула в сторону сирени. - Но как он тут оказался?! Я погибла! Он ненавидит меня и теперь непременно все расскажет мужу!
Максим Мещерский: Проклятье! – выругался Максим про себя. – Принесла ж нелегкая этого офицерика. А все было уже на мази. Еще бы немного и … Чтоб его перевернуло! Из-за него мой пост продлится еще некоторое время. Кроме этих слов Максиму в голову пришли еще некоторые, но руководствуясь ограничениями цензуры, их не стоит здесь приводить. Молодой человек был ужасно зол не только на пасынка Элеоноры, но и на нее саму, правда, хвала Всевышнему, ему хватило ума не демонстрировать ей свое раздражение. Нельзя портить с ней отношения. Она мне еще пригодится. И он сказал вслух: - Прекратите паниковать! У Алексеевых в доме сейчас слишком много ушей, и он не захочет выносить сор из избы! Пока ваша семья находится здесь, Ваш пасынок ничего никому не скажет и, скорее всего, отложит разговор до возвращения домой. Вам следует сейчас вернуться к мужу и напоить его, как следует. Если сделаете так, как я сказал, то господину Нечаеву-старшему пару дней будет не до разговоров. А за это время многое может случиться.
Элеонора Нечаева: Поразмыслив немного, Элеонора Валентиновна пришла к выводу, что слова Максима Мещерского весьма и весьма разумны, а потому - следовало прислушаться к его совету. Напоить мужа как следует? Задача выглядела совсем не сложной. Как известно, истинному пьянице нужно гораздо меньше водки, чем обычному человеку, чтобы прийти в скотское состояние, такова уж особенность этого порока воли, который некоторые теперь стали называть болезнью, но мадам Нечаева была с этим в корне не согласна. Болезнь - это чахотка. А пьянство - всего лишь дурная привычка, мучительная для тех, кто окружает пьяницу. Уж она-то это знала, как никто другой. Однако сегодня, впервые в жизни, Ленор готова была обрадоваться ее наличию у мужа. - Да, именно так я и поступлю, -кивнула она Мещерскому. - Но сперва надо отсюда выйти. Разумеется, по-отдельности. Сначала я, потом Вы, - с этими словами мадам Нечаева и покинула ротонду, ставшую им с Максимом ненадолго убежищем, но, как оказалось, не слишком укромным. Вернувшись к гостям, Элеонора Валентиновна огляделась по сторонам. Владимира она увидила сразу же. Он стоял и беседовал с каким-то своим знакомым. И по его размашистым жестам, по манере держаться, по мимике, она мгновенно поняла, что никаких усилий с ее стороны уже не потребуется. Муж был пьян. С отвращением поморщившись, Элеонора вновь придала своему лицу спокойное выражение и двинулась дальше в зал. Но не к Владимиру Николаевичу, как можно было подумать. Ей был нужен Лев. Не собираясь ждать первого удара от пасынка, она намеревалась нанести его сама. Вернее, перехватить инициативу. Наконец, она выхватила взглядом в толпе и его, после чего решительно подошла к молодому мужчине, как ни в чем не бывало взяла его под локоть, слегка потянула к себе, вынуждая склониться ухом к ее губам и прошептала: - Лев, думаю, нам пора уходить, чтобы избежать очередного скандала. Увы, Ваш отец снова пьян, - Ленор многозначительно дернула головой в сторону, где стоял господин Нечаев-старший. - Умоляю Вас, сделайте так, чтобы мы смогли уйти отсюда мирно хотя бы сегодня! Уведите его, отправляйтесь домой, а я отыщу Жени и поеду вместе с нею следом.
Евгения Нечаева: Едва Жени вместе с Лизой вернулись из розария к гостям, к ней подошла мачеха, которая отозвала девушку в сторонку и прошептала на ухо, что им пора уезжать. Больше Элеонора Валентиновна ничего ей не сказала, но Жени все поняла по ее лицу. "Значит, опять! - с горечью подумала девушка. - И зачем только Лёвушка привез его сюда?" Однако ничего уже не поправить, и мачеха права: оставаться на людях, дожидаясь, пока отец совсем опьянеет, было нельзя. Попросив у нее минутку, чтобы попрощаться с подругой и извиниться за необходимость срочно уехать, Жени возвращалась к Лизе, на ходу придумывая причину, чтобы объяснить той, что, собственно, случилось. И не нашла ничего лучше, как соврать, что у мачехи резко заболела голова. - Ох, вечно твоя Элеонора со своими причудами! - покачала головой Лиза, искренне досадуя за то, что ее подруге опять не дали толком повеселиться, но еще больше обижаясь на мадам Нечаеву за то, что по ее вине теперь придется уехать не только Жени, но и мужской половине семейства, Лёвушке, в частности. - Ну что же, тогда прощай, милая! Пообещай приехать ко мне на днях! - Непременно, но еще лучше, если это ты сама приедешь в Нечаево, - расцеловавшись с нею, ответила Жени, чем несколько улучшила настроение именинницы, окрыленной тем, что уж у себя дома, ежели не хочет прослыть невеждой, Льву Владимировичу придется уделить ей гораздо больше внимания, чем здесь. Спустя несколько времени, они с мачехой уже ехали домой, вдвоем, потому что Элеонора Валентиновна сказала ей, что Лёвушка сам привезет отца. Ехали молча, каждая думала о своем. В голове Жени крутились невеселые мысли о том, что если отец будет продолжать в таком же духе, то хватит его здоровья, когда-то богатырского, увы, ненадолго. И что же тогда? Лёвушка далеко, а ей придется остаться вдвоем с мачехой… Когда их коляска остановилась у порога дома, она первая выпрыгнула из нее и побежала в дом, надеясь укрыться в своей комнате и просидеть там остаток дня, лишь бы не видеть вновь отца пьяным.
Лев Нечаев: Распахнутые настежь окна не спасали от духоты. Нечаев остановился неподалеку от входа в зал, пытаясь взглядом отыскать сестру. Музыка, смех, веселые голоса, мельканье лиц - неповторимая атмосфера бала проходила мимо сознания молодого человека. Его мысли были заняты совсем другим, поэтому прикосновение женской ладони к локтю заставило Льва вздрогнуть от неожиданности. Вкрадчивый голос мачехи всколыхнул в нем волну гнева. Да как она смеет...после того, что я видел... Впрочем, разум быстро взял верх над эмоциями - в конце концов, никаких доказательств или улик против "мадамы" у Нечаева не было. Глядя в указанном женщиной направлении, он лишь молча кивнул в ответ, мысленно давая себе слово любой ценой дома поговорить с ней начистоту. По мнению бургундцев, в процессе опьянения пьющий спускается вниз по четырем ступеням. Первая ступень называлась "обезьяньей", и находившийся на ней становился веселым и дурачливым. Вторая именовалась "львиной" - тут человек бывал склонен к раздражительности и возмущению. Третья, как раз та самая, на которой пребывал сейчас Нечаев-старший, считалась "бараньей", и название ее говорило само за себя. Мачеха была права: не стоило дожидаться шага на крайнюю - "свиную" ступень, нужно было увозить отца домой немедленно, пока тот был еще в состоянии держаться в седле. С трудом удалось штабс капитану оторвать непутевого родителя от компании собутыльников и вывести из зала. Препоручив его заботам ракитненского конюха, Лев опрометью кинулся на поиски хозяйки дома. Мадам Алексеева выслушала его извинения и приглашение в гости с понимающей улыбкой, благосклонно кивнула - и через несколько минут Лев уже выехал за ворота имения. Отцовскую лошадь он держал на поводу, полагая, что родитель вряд сам справится с нею. Всю дорогу в Нечаево штабс-капитан мысленно представлял себе предстоящий разговор с мачехой. Он уже окончательно убедил себя в его необходимости. Правда, сомнения вызывал еще один нюанс: стоило ли посвящать в увиденное Жени? Пожалуй, рассказать сестре правду было бы правильным, но сделать это, наверное, следовало только после беседы с Элеонорой Валентиновной. За всеми этими размышлениями и беспокойством о том, не свалится ли задремавший отец на землю из седла, Лев даже не заметил, как добрался до дому. Прислуга выбежала на стук копыт. Кто-то из дворовых людей, понукаемый Дроном, снял отца с лошади. Лев взбежал по лестнице в свою комнату, намереваясь умыться и отправиться к мачехе. Или все же сначала к сестре? В этом он так и не сумел определиться.
Элеонора Нечаева: Элеонора не стала останавливать Жени, которая, едва только подъехали к дому, стремглав бросилась внутрь. Ей были понятны чувства девочки, которая всю дорогу промолчала, делая вид, что дремлет, укачанная мягким рессорным ходом их открытого ландо. Конечно же, ужасно понимать, что пороком пьянства поражен твой супруг, но еще неприятнее знать, что твой отец испытывает к алкоголю настолько сильную привязанность, что ради него готов забыть о всех приличиях. А ведь все это ложится пятном и на репутацию девушки. Как бы не утверждали матушки местных женихов в приватных беседах, что Жени - ангел, своим сынкам они непременно сперва посоветуют поискать невесту где-нибудь подальше от Нечаева... С этими мыслями Элеонора Валентиновна, наконец, тоже вошла в прохладные комнаты и с видимым облегчением сняла соломенную шляпку, которая не столько защищала от солнца, сколько заставляла вспоминать об угрозе теплового удара от своего наличия на голове в эту духоту. Продолжая размышлять о будущем падчерицы, Ленор даже улыбнулась - надо же, рассуждает, совсем, как пожилая матрона. А ведь молодые люди все еще, оказывается, обращают на нее внимание.... Максим Мещерский... При воспоминании об его поцелуях и смелых прикосновениях, на бледных щеках мадам Нечаевой вспыхнул легкий румянец. Но тотчас же всплыли и другие, уже не столь приятные воспоминания. Под ложечкой неприятно заныло - вот, скоро он вернется - ее "неприятное воспоминание", Лев. И что же? Как они встретятся, как заговорят после того, что произошло? Может быть, ей все же повезло и он ничего не видел? Но как это понять? Все эти вопросы не имели решения, пока ее пасынок не приедет домой. Но от этого не становились менее мучительны. Измучившись ожиданием казни - или помилования? - Элеонора ненадолго задремала в своей комнате. А потому и не услышала, как мужская половина их семьи вернулась домой. Проснулась лишь, когда услышала решительные и быстрые шаги со стороны лестницы. Это не мог быть Владимир - он и трезвый-то так быстро не ходит. А значит - Лев? Она вскочила с постели и подбежала к двери, прижавшись к ней ухом, надеясь понять, куда он направляется. Сердце билось где-то в горле, женщина и не помнила, когда последний раз так нервничала. Но на эту минуту судьба решила смилостивиться над ней, Лев прошел мимо, видимо, направляясь к себе. Однако Ленор чувствовала, что это все - лишь начало...
Лев Нечаев: По здравому размышлению, на которое у Льва было времени ровно столько, чтобы смыть с себя пыль после верховой прогулки, он пришел к выводу, что сначала нужно поговорить с мачехой. И в зависимости от результата разговора сообщать о нем сестре или нет. В конце концов, через месяц он уедет из Нечаева, а Жени здесь жить бок о бок с Элеонорой Валентиновной. Не стоило понапрасну нарушать хрупкое равновесие в их отношениях и подвергать Рыжика мукам сомнения и подозрительности. Вслед за этим принятым решением, Нечаев сразу принял и второе. Он счел правильным ковать железо, пока оно горячо, и не откладывать разговор на более благоприятный для этого момент. То есть, отринуть старое доброе правило, гласившее, что утро вечера мудренее. Одевшись в домашнее, переобувшись в кавказские войлочные чувяки, Лев бесшумно подошел к двери в комнату "мадамы" и осторожно постучал в нее.
Элеонора Нечаева: Секунды напряженного ожидания складывались в минуты, прошло, наверное, чуть больше четверти часа с того момента, как Лев прошел мимо ее комнаты к себе, и Элеонора немного расслабилась. Может быть, в самом деле не придет? Ну, могло же что-то отвлечь его? Или пошел к своей к сестре, он ведь жить без не не может? Это только со стороны кажется, что подобные логические построения лишены смысла и, на самом деле, алогичны, но, когда из спасательных средств в твоем распоряжении лишь соломинка, то ухватишься и за нее. В конце-концов, а что, собственно, он может ей предъявить? Свое слово против ее собственного? Да и сама ситуация, когда боевой офицер подглядывает из кустов за милующейся парочкой выглядит не менее аморальной, чем, собственно, то, что происходило между ней и Максимом Мещерским. Мало того, такая сценка выглядела просто комичной. А выставить себя на смех мужчине - молодому, самолюбивому... Это еще надо отважиться. Убедив себя в мысли, что самому же Льву будет не выгоден этот скандал, мадам Нечаева даже не смогла сдержать ухмылки, когда представила себе Лёвушку, в неловкой позе замершего в кустах сирени. Вот именно в этот момент и раздался тихий стук в дверь ее спальни. - Войдите! - откликнулась она вполне уверенным тоном. И, когда Нечаев-младший оказался перед ней, Ленор насмешливо взглянула на него и проговорила. - А что, Лев Владимирович, это, верно, на Кавказе Вас научили повсюду ходить, крадучись? Это, чтобы враг не услышал Вашего приближения? Что же, разумно. Однако осмелюсь дать совет для мирной жизни: в ней, чтобы избежать лишних проблем, подчас необходимо, напротив, - ходить, громко топая...
Лев Нечаев: Намерение повести разговор деликатно рассеивалось, как дым после орудийного залпа, по мере того, как Лев слушал обращенную к нему гневную тираду мачехи. Он не успел и рта раскрыть, перешагнув порог ее комнаты и оказавшись лицом к лицу с излишне возбужденной женщиной. Нечаев даже растерялся и едва не попятился, но быстро взял себя в руки и в упор взглянул на Элеонору Валентиновну. Выражение ее лица показалось штабс-капитану презрительно- высокомерным, тон - насмешливым, но в нем улавливались некие истеричные нотки. Почему-то именно это успокоило Льва, еще крепче утвердило в его подозрениях и даже слегка развеселило. Ох, как несет "мадаму"! Можно подумать, что не я - она обучалась в военной академии и читала фон Клаузевица. Шпарит в точности по его постулатам: не обороняется, сопротивляясь намерениям врага, а пытается развивать свои собственные. Мужчина слегка склонил голову - в основном из-за того, что нужно было срочно скрыть ироническую усмешку, невольно скользнувшую по губам после эдаких пришедших в голову мыслей. -Благодарю за мудрый совет, Элеонора Валентиновна. В следующий раз, когда возникнет необходимость побеседовать с вами с глазу на глаз, без свидетелей, всенепременно обую сапоги потяжелее да погрязнее. Такие, какими как раз впору в душу влезть будет. Потопаю ими погромче, само собой разумеется - чтобы все знали: к вам иду с разговором. А с первой же оказией постараюсь прислать для вас такие же чувяки,- Нечаев взглядом указал на собственные ноги - и тут же снова взглянул прямо в лицо женщине. -Вам-то они точно пригодятся в мирной жизни. Говорить с мачехой так, как думалось Нечаеву по пути к ней, не было смысла. Поэтому он взялся за дверную ручку, давая понять, что собирается уйти. Коротко поклонился и проговорил, будто внезапно спохватившись: -А знаете, я ведь тоже могу дать вам дельный совет. Поделиться военным опытом, полезным и для особ цивильных. Так сказать, исключительно из благодарности за ваше радение обо мне. Штабс капитан не стал пристально следить за выражением лица "мадамы" - скользнул взглядом по ее фигуре и проговорил, понизив голос до громкого шепота: -Беседуя на пленере в укромном месте тет-а-тет с кем либо, учитывайте направление ветра. Иначе слова, предназначенные лишь для двух пар ушей, могут стать достоянием куда большего их количества. Причем, с самыми непредсказуемыми последствиями. Еще раз поклонился женщине и повернулся к ней спиной, намереваясь покинуть комнату.
Элеонора Нечаева: Все время, пока Лев говорил, Ленор внимательно слушала его, но вовсе не из-за того, что ее так уж интересовало, что он скажет, а потому, что все это время мучительно пыталась сделать из его слов вывод - знает или нет? Пыталась - и все никак не могла. Поэтому вскоре в ней вновь стало нарастать раздражение - обычное чувство при общении с пасынком с самого первого дня их знакомства. Лев, как всегда, говорил что-то язвительное, а мадам Нечаева постепенно закипала изнутри: да кто он такой, в конце-концов, чтобы отчитывать ее, как провинившуюся пансионерку?! Поэтому, даже, когда поняла, что Лев, все-таки, видел их с Мещерским там, в беседке, возмущение в душе уже кипело слишком сильно, чтобы инстинкт самосохранения, подсказывающий, что с таким серьезным соперником, как старший сын мужа, не следует враждовать открыто, был Элеоноре Валентиновне не указ, как говорится. Черт возьми! Да, если бы она в свое время не совершила эту ошибку всей жизни, не вышла замуж за его отца, то, возможно, со временем-таки нашла свое счастье! А вот сам Нечаев-старший, наверняка, давно бы уже спился до смерти, оставив младшую дочь совсем одну, пока наследник рода овевает себя славой на Кавказе. Будучи умным человеком, Лев просто не мог этого не понимать, но продолжал наращивать конфронтацию. Впрочем, после последней, самой язвительной своей реплики он точно бы вознамерился уйти, но Элеонору Валентиновну было уже не остановить. Бросившись за ним следом, она преградила молодому мужчине дорогу, хватаясь за ручку двери, чтобы он не смог опередить ее в этом, и почти прошептала, сужая глаза: - Нет-нет, Лёвушка, постойте! Куда же Вы, не уходите так внезапно! Кажется, мы еще не договорили? Я сегодня непонятлива, мой дорогой сын, - она никогда не называла его прежде так, да и теперь в голосе мадам Нечаевой было столько яда, что хватило бы для отравления целой армии народу. - Говоря о "непредсказуемых последствиях" для меня, Вы что - изволите угрожать? Или это всего лишь аберрации слуха?
Лев Нечаев: Знает кошка, чье мясо съела. Хоть своим шипением и возмущенным видом мачеха больше всего смахивала на помесь гусыни с разъяренной гадюкой, на ум Льву пришла именно эта поговорка. -Помилуйте, маменька,- яду мужчине было не занимать,- как можно? Штабс-капитан попытался напустить на себя растерянно-простодушный вид. Такое выражение лица мастерски умел принимать Дрон, выслушивая от барина справедливый разнос. Оно должно было означать, что тот ни сном, ни духом не понимает, в чем именно его пытаются уличить и обвинить, когда он чист и безгрешен, аки агнец божий. -Угрожать вам? Особе, которая денно и нощно печется о благе и чести семьи? Нечаев скорбно поджал губы с видом оскорбленной невинности. -Я всего лишь по родственному дал вам добрый совет, вовсе не имея в виду, что именно вас ждут непредсказуемые последствия. Все бывает в жизни, а предупрежден - значит, вооружен. Но вы правы - похоже, я действительно неудачно выбрал время для беседы с вами. Бал и избыток свежего воздуха утомили вас. Отдыхайте же, дорогая маменька. Спите спокойно. Лев еще раз поклонился мачехе и потянулся к дверной ручке, недвусмысленно давая понять, что не намерен больше задерживаться в комнате Элеоноры Валентиновны.
Элеонора Нечаева: Больше всего ей теперь хотелось дать ему пощечину. Сильную, со всего размаха влепить, чтобы стереть с лица пасынка вот эту гримасу мнимого простодушия. Как он смеет говорить с ней в таком тоне?! Щенок... Даром, что строит тут из себя героя! В ее доме! Да - в ее доме, он давно здесь просто гость, даже, если сам не хочет этого признать. И она не позволит ему так с собой обращаться! Но следовало помнить, что противник хитер и опасен. А потому прямые методы воздействия успеха не принесут. К тому же - Лев, как удалось выяснить, непредсказуем в своих поступках и реакциях. Поэтому она решила зайти с другой стороны - изобразить раскаяние, которого вовсе не чувствовала Бледные щеки женщины окрасил румянец, это означало крайнюю степень гнева, однако человеку, который ее плохо знал, могло показаться, что это от смущения. И это было ей на руку, пусть думает, что смог уязвить ее, несчастный. С кем вздумал тягаться?! Лев же, тем временем, предпринял очередную попытку уйти, но в планы Ленор не входило отпускать его. Посему, выждав небольшую паузу, ровно за мгновение до того, как он откроет дверь и выйдет, она, словно заправская актриса, вдруг резко сменила интонацию со злобного полушипения на нежную, даже воркующую. А еще - словно бы извиняющуюся. - Еще минутку, Левушка. Я не хочу, чтобы мы расстались сегодня врагами. Вы очень верно заметили, когда сказали, что тот вооружен, кого предупредили. И я... благодарна за такое предостережение. А еще - прошу прощения за все резкие слова, что тут успела Вам наговорить. Это верно, мы оба сегодня устали. Ведь Вам еще пришлось возиться с отцом, - Элеонора Валентиновна вздохнула и закатила на мгновение глаза, как бы выражая сочувствие и продолжила с жалобной ноткой в голосе. - Ужасно, ужасно, когда человек сам себя разрушает. Но еще ужаснее - постоянно быть подле такого человека. Если бы Вы знали, Лев, что мне приходится тут переживать, верно, судили бы меня мягче. Но, понимаю, что, видимо, не заслуживаю подобного к себе отношения. Что же... я не идеальна. Но я стараюсь, как могу. Веду дом, забочусь о Вашей сестре в меру возможностей. Неужели одна слабость... Отбросим маски, Лёвушка, мы оба знаем, о чем речь. Так, неужели из-за одной слабости с моей стороны, невинной в общем, Вы готовы разрушить весь сложившийся уклад нашей жизни? Зачем Вам это? - Элеонора подняла на него взор и пристально посмотрела прямо в глаза мужчине. - Никто, никто не идеален, Лев! И Вы, и даже Ваша младшая сестра. Неужели, ошибись Жени хоть в чем-то, Вы тоже стали бы ее судить так беспощадно?
Лев Нечаев: Похоже, "мадама" была из тех, кто привык, чтобы последнее слово оставалось за ними. Иначе с какой иной целью она стала бы задерживать его? Лев тяжело вздохнул: разыгравшаяся мелодрама затягивалась и начинала надоедать. Он искоса взглянул на женщину и мысленно удивился произошедшей с ней переменой. На ее щеках появился стыдливый девичий румянец, а когда она заговорила, тон был совсем иным. Это было неожиданно - настолько, что Нечаев опешил. Он неловко переступил с ноги на ногу, слушая покаянные речи мачехи. В голосе ее теперь звучали жалобные ноты. Лишь бы не вздумала расплакаться. Этого как раз только и не хватало. Лев относился к числу тех мужчин, которые не кланялись пулям, но пугались женских слез чуть ли не до потери самообладания. Он уже готов был посочувствовать несчастной затворнице, вынужденной проводить свои лучшие годы в обществе пьяницы. Но Элеонора Валентиновна допустила серьезную оплошность, упомянув имя Рыжика. Дрогнувшее было сердце мужчины тут же словно оделось броней. -Да, идеальных людей нет. Но я попросил бы не приплетать Жени в наш с вами диалог. Я ценю ваши старания и заботу о ней,- голос мужчины звучал ровно и бесстрастно, -и именно поэтому не хочу, чтобы ваши...- Лев чуть помедлил, подбирая наиболее правильное слово,- слабости...бросили тень на ее репутацию. Хватит уж и того, что отец своими пьянством пятнает доброе имя семьи. Нечаев снова в упор взглянул на женщину. -Надеюсь, что вы поняли меня правильно, и поводов для подобных разговоров впредь больше давать не будете. В конце концов, вы прекрасно знали, с кем связываете свою судьбу. Поэтому при всем моем понимании того, что вам приходится испытывать, хочу напомнить: это был ваш выбор. А значит, и пенять вам не на кого. Так что будьте любезны думать не только о себе, но и о том, как ваши поступки могут сказаться на участи Жени. Только бы она не вздумала продолжать ломать комедию. -Доброй ночи, Элеонора Валентиновна. Без лишних церемоний Лев вышел из комнаты мачехи, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Максим Мещерский: Несколько дней после возвращения из Ракитного Максим ловил себя на мыслях об Элеоноре. Нет, не на романтических! Боже, упаси от этого вздора! Его донимали мысли о ней самой. Что ни говори, а умная, красивая, целеустремленная и знающая себе цену женщина встречается не так часто. Это знакомство следовало записать себе в актив. Пригодится! Прасковья Павловна ежедневно донимала его вопросами о впечатлении от бала и от девушек, на которые Максим старался не отвечать. Тетушка принимала его молчание за смущение и продолжала доставать своим любопытством. Примерно на пятый день после бала ему доставили записку. Почтальоном оказался угрюмый, заросший до самых глаз бородой, мужик. Он молча вручил молодому человеку небольшой конверт и так же молча удалился. - Кто это был? – спросил Максим у тетушки. – И кто его сюда пустил? - Лесник это, - сказала Прасковья Павловна. - Он у нас тут работает уже много лет. Следит за лесными угодьями. За моими, за алексеевскими, за нечаевскими. Он немой. Убогий. Мы ему тут все прощаем. От кого письмо-то, Максимушко? Небось, от девушки? И она с громким швырканьем, от которого Максима коробило с первого дня его пребывания в Алдановке, отпила горячий чай из блюдца. Его и самого разбирало любопытство, кто был автором письма, но если вскрыть его сейчас, то тетка не отстанет, пока не ознакомится с его содержимым. Поэтому Максим сделал равнодушное лицо, скомкал конверт, открыл печное творило и сделал вид, что бросил его в огонь. - Из Питера, - сказал он с ленцой. – Даже читать не буду. Пойду, пожалуй, прогуляюсь, а то засиделся. Скрывшись от любопытных теткиных глаз, Максим открыл мятый конверт. В нем он нашел маленький кусочек плотной бумаги, на котором смелым женским почерком были написаны несколько слов: В полдень. Старый охотничий домик на опушке. Подписи не было. Да и нужна ли она была вообще? Понятно, что письмо было от Элеоноры. Вспомнив их прерванное свидание, Максим обрадовался и поспешил на конюшню. Конюх без лишних слов оседлал ему тихую послушную кобылу и объяснил, как проехать до места. До полудня оставалось совсем мало времени, так что Максиму пришлось торопиться.
Элеонора Нечаева: Первые несколько дней Ленор старалась даже и в мыслях не возвращаться ко всему произошедшему в имении Алексеевых, памятуя о разговоре с пасынком. Нет, Лев ни каким образом не напоминал ей об этом - словами. Однако, каждый раз, встречаясь с ним в гостиной, либо за завтраком, обедом и ужином, она не могла отделаться от ощущения, что он следит за ней. Ну, не следит, конечно, скорее, исподволь наблюдает. Но от этого было не легче. Когда поняла, что рискует таким образом дойти до параноидального состояния, мадам Нечаева, усилием своей непреклонной воли, выдавила из сознания и этот нелепый страх. "В конце-концов, это и не в его интересах тоже - скандал в доме, и если уж он до сих пор его не устроил, стало быть - обошлось?" - решила она однажды и почти успокоилась. "Почти", потому что, ежели наяву ей и удалось, вроде бы, уладить все свои проблемы, то ночами услужливая память упорно преподносила ей в виде сновидений различные вариации на тему произошедшего между ней и Максимом Мещерским, и сны эти, удивительно яркие и реалистичные, тревожили ее покой, лишая душевного равновесия на целый день, после того, как случались. Думая над тем, как бы ей разрешить теперь и эту проблему, Элеонора Валентиновна, с присущим ей рационализмом, решила, что, возможно, будет лучше всего один раз дать этим фантазиям стать реальностью. Лишь для того, чтобы, разочаровавшись - ибо мечты в ее жизни еще никогда не совпадали с явью, - забыть об этом навсегда. Именно затем и написала она Максиму Мещерскому ту самую пресловутую записку, где указала место их встречи - старый охотничий домик. Достаточно удаленный от барского дома, он много лет не использовался по назначению, ибо, если сам хозяин Нечаева на кого теперь и охотился, то преимущественно на чертей, которые изредка являлись к нему на фоне кратких эпизодов абстиненции. Домик же, впрочем, слуги по-прежнему поддерживали в порядке. Поэтому, приехав туда верхом - для всех Элеонора отправилась на конную прогулку - она нашла это помещение вполне сносным. Маленькая столовая,гостиная и спальня. В последних двух комнатах - по камину, возле которых чьими-то заботами оставлены аккуратные вязанки дров. Впрочем, разводить огонь Элеонора не стала, на улице и без того стояла ужасная жара. Поэтому она наоборот, распахнула все окна, желая, чтобы легкий запах затхлости, неизбежный в нежилых помещениях, исчез отсюда как можно скорее. Встречу Максиму Ленор назначила на полдень, часов с собой она не брала, но, взглянув на солнце, определила, что уже скоро. Отчего она была так уверена в том, что Мещерский непременно приедет, мадам Нечаева и сама не знала, однако внутреннее чутье подсказывало, что приедет. Поэтому, когда вскоре послышался приближающийся конский топот, она лишь улыбнулась, довольная собой. Не все еще потеряно ею в этой беспросветной глуши... Единственное, что немного беспокоило Элеонору Валентиновну, так это необходимость о чем-то на первых порах говорить с ним. Ведь, он же обязательно захочет сперва поговорить, да и потом... Но в этом своем предположении Ленор ошиблась самым счастливым для себя образом. Максим оказался умницей. Едва войдя в дом и оглядевшись, обнаружив Ленор, сидящую в кресле в углу затененной шторами комнаты, он, без лишних слов, бросился к ней, опускаясь перед женщиной на колени, целуя и лобызая ее, ошеломленную и... да, восхищенную этим напором... Когда все кончилось, Элеонора, лежа в объятиях своего молодого любовника, думала о том, что впервые за долгое время почувствовала себя живой женщиной, а также о том, что мечты, в самом деле, не совпадают с явью, но не так, как ей казалось прежде. Иногда они ей проигрывают...
Лев Нечаев: Ночь после разговора с "мадамой" Лев провел без сна. Ворочался с боку на бок, обдумывая сложившуюся ситуацию. В итоге он все же принял решение, показавшееся ему на тот момент единственно правильным. Жени не должна знать о мачехином адюльтере. Так будет спокойнее - и ей, постоянно находившейся под одной крышей с Элеонорой, и ему - по возвращении на Кавказ. Сказать, что после принятия этого решения у штабс -капитана гора с плеч свалилась, означало соврать безбожным образом. Но, по крайней мере, смятенные чувства почти улеглись. Это не совсем полное спокойствие заставляло его периодически исподволь наблюдать за Элеонорой Валентиновной. Той же, по мнению Льва, все было, как с гуся вода. Разве что чуть более нервно она теребила салфетку за столом, чуть более рассеяно глядела вдаль из окна, да чаще обычного бросала в сторону пасынка короткие острые взгляды, которые тут же гасила взмахом ресниц. Время в Нечаево всегда тянулось плавно и неспешно, дни были странно длинными - несмотря на то, что Лев, не привыкший к бездеятельности, старался максимально наполнить их делами. И развлечениями, на которых настаивала Рыжик. Всякий раз с приездом брата, она снова превращалась в маленькую озорницу и непоседу, постоянно тормошившую его. Ничего не оставалось, как соглашаться с ее выдумками и затеями, не переставая удивляться тому, сколько всего вмещал в себя один, самый обычный летний день. С приездом Льва отец, казалось бы, несколько пришел в себя. Нет, трезвым, как стеклышко, он не стал, но и до положения риз старался не напиваться. И даже попытался предпринять вместе с сыном несколько прогулок верхом по окрестностям Нечаева. Прекрасно осознавая, что это просветление в уме родителя не продлится долго, штабс-капитан охотно сопровождал его в этих поездках, с удовлетворением отмечая благоденствие имения. То ли нанятый отцом управляющий был умным и рачительным хозяином, то ли отец, несмотря на беспробудное пьянство, каким-то образом все же умудрился не пустить по ветру имеющийся достаток. Хозяйство не только не было запущенным, но даже процветало. В тот день Лев с отцом отправился осматривать дальний луг, раскинувшийся за небольшим леском, на выезде из которого находился принадлежавший Нечаевым охотничий домик. Выстроенный много лет назад по просьбе ныне покойной хозяйки, он со времени ее гибели редко распахивал свои двери для утомленных охотой гостей. Прислуга содержала его в порядке, что Лев мысленно отметил, когда они выехали из лесу и направили лошадей в сторону луга. Он заканчивался небольшим прудом, и штабс-капитан даже удивился, когда отец, пожаловавшись на духоту, изъявил желание искупаться в нем. После купания оба мужчины задремали на берегу, убаюканные стрекотанием кузнечиков и руладами лягушиного хора. Когда же, выспавшись, они направились домой, отец первым заметил привязанных за домиком лошадей. Одну из них он сразу же узнал - это была смирная лошадка, на которой иногда любила прокатиться Элеонора. Вторую Нечаев-старший, по его словам, видел впервые. Он решительно направил своего скакуна к домику, желая поинтересоваться, какого гостя принимает его дражайшая супруга в этом уединенном месте. Сердце Льва сжалось в дурном предчувствии.
Максим Мещерский: В последнее время Максим начал ненавидеть Алдановку и все ее окрестности, за исключением этого забытого людьми охотничьего домика. Только здесь, наедине с Элеонорой, он отдыхал душой и сердцем, потому что это было единственное место, где он мог не притворяться и быть самим собой. Мадам Нечаева знала про него все, и у него не было причин изображать из себя того, кем он не являлся. Другое дело – Прасковья Павловна. Максим уже не раз ловил себя на желании сомкнуть руки вокруг тетушкиного горла и как следует сжать их. Как же она ему надоела своими наставлениями! И самым страшным было то, что он не мог ничего с нею сделать. Пока она жива, у него есть крыша над головой и еда на столе, а покинь старушка этот мир, Максим лишится и этой малости. Его надежды на то, что Прасковья Павловна поддастся на его уговоры и продаст Алдановку, очень быстро разбились о стену старушечьего упрямства, и теперь для молодого человека настал момент, когда пришлось всерьез задуматься о будущем. Выход из положения был только один – выгодная женитьба. Но продавать свою красоту задешево Максим не собирался. Мне нужна богатая девица недурной наружности и голубых кровей. Как то ночью, лежа без сна, Максим составил список потенциальных невест, проживающих в окрестностях, и стал взвешивать достоинства каждой из них едва ли не на аптекарских весах. К утру в его списке осталась только одна достойная кандидатура – Жени Нечаева. Нельзя сказать, что Максим был в восторге от «своего выбора». К тому же активные матримониальные действия в направлении этой девицы могли ухудшить его отношения с Элеонорой. Да и братец там не дремлет и просто так он меня к любимой сестрице не подпустит. Но он человек военный. Рано или поздно, а скорее всего, рано господин Нечаев отбудет к месту службы, оставив сестричку без присмотра и своего покровительства. Следовательно, надо просто выждать. А пока буду тайно развлекаться с Элеjнорой. И все-таки эта женщина зацепила Максима за душу. Он понял это в тот день, когда отправляясь на очередное свидание с госпожой Нечаевой, поймал себя на мысли, что теперь ему придется врать и ей. Не хотелось бы, но другого выхода нет. Прости, дорогая! И чтобы хоть как-то загладить свою вину перед ней, в этот день Максим был с нею особенно нежен. Они так увлеклись, что не услышали, как к их убежищу приблизились два всадника, спешились и вошли внутрь.
Элеонора Нечаева: Было полное ощущение того, что они все участвуют в пошлейшем водевиле, где разыгрывается традиционная сцена "он, она и любовник". Впрочем, отличие все же имелось: кроме вышеперечисленных троих, в мизансцене был и еще один участник: пасынок обманутого мужа. Лев вошел в гостиную следом за отцом, который теперь растерянно то оглядывался на него, то вновь смотрел на жену, рядом с которой, вернее, устроившись головой на ее коленях, на длинном диване неподалеку от камина, возлежал Максим Мещерский, а сама Элеонора Валентиновна нежно перебирала вьющиеся пряди у него на лбу. Разумеется, с появлением неожиданных и нежданных гостей, идиллия мгновенно была разрушена, Мещерский резко вскочил со своего места и теперь настороженно взирал на вошедших мужчин. Его расхристанный вид, да и облик самой Элеоноры не оставляли сомнений в том, что именно тут происходило некоторое время тому назад. Однако Владимир Николаевич все же спросил: - Ленор, что все это означает? - А ты не понимаешь? - отрицать очевидное не имело смысла, да она и не собиралась. Внезапно Элеонора поняла, что так жить больше не хочет. Пусть! Пусть знает, пусть все знают и пусть попробуют ее осудить!!! - Я изменила тебе, Владимир, - проговорила она спокойно, глядя прямо в глаза мужу своим немигающим взором. - Этот человек, - кивнула она в сторону Максима, - я люблю его. Мы любим друг друга и хотим быть вместе. А ты мне больше не нужен. Я терпела слишком долго и теперь мне плевать, что ты скажешь и что сделаешь! Я ненавижу и презираю тебя! - Ленор, окстись, что ты говоришь?! - Нечаев-старший по-прежнему был в некотором оцепенении от увиденного. - Сударь, - он повернулся к Мещерскому. - Надеюсь, вы понимаете, что сейчас последует? - Уж не дуэль ли, милый?! - голосом, полным желчи и яда проговорила Ленор, не давая Мещерскому вставить и словечка, голубые глаза ее теперь сузились в щелочки и сверкали ледяным огнем. - Окстись лучше ты сам, Нечаев! Да ты же пистолет не сможешь удержать ровно из-за дрожи в руках! И потом - где гарантия, что в самый решительный момент перед тобой не явится десяток чертей, чтобы помешать исполнить священный долг?! Хотя, знаешь... а ведь они вполне могут принять тебя за своего, когда увидят рога на твоей голове! - Элеонора расхохоталась жестким, сухим смехом. - Как же я ненавижу тебя! Ненавижу всеми фибрами души, каждой частичкой! Ты - жалкий неудачник, Нечаев, который отравляет своими миазмами жизнь всех вокруг! Ты погубил мою юность, твой сын сбежал от тебя подальше под пули горцев, лишь бы не жить рядом с пьяницей, твоя дочь стесняется тебя... И ты еще смеешь изображать, что у тебя есть честь, которую надо защищать?! Войдя в бешенство обличения, забыв обо всем вокруг, Ленор все не могла остановиться, проклиная мужа последними словами, он слушал ее молча, а потом вдруг резко лицо его сделалось сперва мертвенно бледным, затем синюшным, после чего Владимир вдруг стал оседать на пол, хватаясь рукой за левую половину груди...
Лев Нечаев: Провалиться сквозь землю - вот единственное, чего больше всего хотелось Льву с той самой минуты, как он вслед за отцом перешагнул порог охотничьего домика. Исчезнуть, не видеть наглой и самодовольной рожи мачехиного любовника, брезгливо оттопыренной губки "мадамы", ее холодного и немигающего, как у змеи, взгляда, не слышать голоса, в котором, по мере того, как женщина входила в раж, Нечаеву все сильнее чудились не только злобные, но и истерические нотки. А самым противным в этой ситуации было то, что внезапно мужчина со всей отчетливостью осознал: умом он прекрасно понимает Элеонору. Чего иного следовало ждать от женщины - привлекательной, неглупой и, как сказал бы Дрон, "в самом соку", вынужденной (не беря во внимание побудившие ее к этому причины) проводить годы бок о бок с беспробудным пьяницей? Как ни горько было сознавать, но все упреки, которые разъяренная мечеха бросала в лицо супругу, были справедливыми. Если бы только ее поступок не ставил под удар доброе имя Жени...Сыновний долг требовал встать на сторону отца, но у Льва словно отнялся язык. Сознание будто раздвоилось - ему казалось, что он не просто наблюдает почти водевильную ситуацию со стороны, но при этом видит и нелепый пресловутый "треугольник", и самого себя, с растерянным и глупым видом взирающего на происходящее. Неизвестно, сколько еще времени штабс-капитан простоял бы в прострации, если бы не реакция отца. Нечаев старший схватился за грудь и повалился на пол. С его посиневших губ срывались странные звуки, перемежавшиеся хрипами, глаза закатились. -Воды, скорее!- Лев опустился на колени рядом с отцом, расстегивая на нем одежду.Не глядя на подавшего чашку с водой, поднес ее к губам лежащего, пытаясь влить хоть немного влаги тому в рот, а заодно смочить виски и грудь. -Мадам, поезжайте домой и срочно пришлите карету и лекаря. Я останусь здесь с ним, - холодно и почти спокойно проговорил Лев, поднимаясь на ноги. -А вы, -он едва кивнул в сторону мачехиного любовника,- исчезните с глаз долой. Чем скорее - тем лучше, и желательно - навсегда. Оставшись наедине с отцом, Лев проделал почти невозможное: сумел с огромным трудом переложить того на диван. Осознавая собственное бессилие, он понимал, что отец при смерти. Лев еще раз попробовал напоить отца, одновременно вспоминая приличествующую случаю молитву. Время тянулось, как вязкая патока, хрипам умирающего вторила назойливо жужжащая муха, влетевшая в охотничий домик и теперь пытавшаяся найти выход из него. Она мешала сосредоточиться, и Лев встал, намереваясь выгнать незваную гостью. Несколько взмахов - муха вылетела в окно. В комнате наступила полнейшая тишина. Всего лишь несколько секунд понадобилось штабс -капитану для того, чтобы осознать: отец скончался. Это подтвердил привезенный Дроном врач. Тело Нечаева-старшего перевезли в усадьбу, и начались неизбежные печальные хлопоты.
Евгения Нечаева: По мере взросления, Жени все чаще задумывалась над тем, что заставляет ее отца выбирать способ существования, который он вел все последние годы, все больше уходя от реальности в мир своих алкогольных иллюзий. Ребенком, она обижалась на него. Как же так?! За что он лишает ее, и без того оставшуюся без материнской любви, еще и себя, почти полностью устраняясь от участия в ее жизни? Подростком - сердилась за это, стеснялась беспробудного пьянства и все чаще случающихся постыдных эпизодов, вызванных неадекватным состоянием. Теперь же постепенно стала понимать, что Владимир Николаевич, видимо, так и не оправившись от потери любимой первой жены, и не имея храбрости отправиться за ней следом сразу же, просто выбрал для себя такой медленный способ самоуничтожения, планомерно его применяя, в надежде, что такая жизнь не продлится слишком долго. Но годы шли за годами, а смерть все не забирала его. Вот только и жизнью это назвать было сложно. Впрочем, если бы он был одинок, как перст, то никто не смел судить его за такой выбор. Однако в реальности все было иначе: медленно убивая себя, Нечаев-старший приносил страдания тем, кто жил рядом с ним все это время, не желая замечать, как, разрушая собственную жизнь, калечит заодно жизни сына, дочери, своей новой жены... Да, это удивительно, но Жени все чаще сочувствовала в душе своей мачехе, понимая, что, женившись на ней, отец и Элеонору Валентиновну втянул зачем-то в эту адскую воронку их "семейного несчастия". А потому, в общем-то, заслужил презрение, которое мачеха к нему питает. Жени понимала... И все же, Жени любила отца той пронзающей душу любовью, которую чувствуешь, порой, к слабому, жалкому, недостойному, но - близкому и родному тебе человеку. Поэтому его смерть стала для девушки подлинной драмой. Жени плохо помнила дни в Нечаеве, что предшествовали похоронам. Она плохо помнила и сам день похорон: человеческая память бывает милосердна, "отключая" самые мучительные из воспоминаний. Единственное ощущение, которое не покидало ее теперь практически постоянно - это, словно бы нарушившееся равновесие. Что не говори, с того дня, как не стало матушки, прошло много лет. Она научилась жить с этой потерей. Тем более, что оставались брат и отец, которые как-бы незримо поддерживали ее с двух сторон в этой жизни. И вот - отца больше нет. А вскоре уедет и Лёвушка, отпуск которого не безграничен, а она останется здесь вдвоем с мачехой... Просить брата остаться в Нечаеве насовсем Жени не смела. Да и как это возможно, он офицер! Он обязан уехать, однако мысль о скором расставании с единственным оставшимся близким человеком на свете постоянно преследовала ее, делая и без того грустные дни еще более печальными.
полная версия страницы