Форум » Петербург » Нежданная встреча под куполом цирка » Ответить

Нежданная встреча под куполом цирка

Иннокентий Кудашев: Дата - 19 февраля 1833 Место - Театральная площадь-Цирк мсье Жана Фейерверка Участники - Виктор Львов, Иннокентий Кудашев

Ответов - 15

Иннокентий Кудашев: Приезд на родину далось труднее, чем Кешка себе мог представить. Столько лет не бывать в этих краях, а такое ощущение, что как будто вчера уехал. Помнится все: улочки, рыночные площади, ряды особняков в центре Петербурга, скульптуры и фонтаны, говорливые торговки, снующие со своими корзинками тут и там, и прочие мелочи, которых раньше вроде бы не замечал, а теперь они всплывают в воспоминаниях острее всего. Прислонившись лбом к прохладному стеклу, Кудашев пожирал глазами прохожих, как будто не терял надежды встретить кого–то знакомого, хотя, конечно, даже если бы он кого и узнал, навряд ли вспомнили бы его. Все мосты сожжены, он давно позабыт. Теперь это не его дом, он здесь чужой заграничный артист. Надо просто это отпустить и забыть, а бог даст, придет еще время, чтобы поворошить прошлое, сейчас надо думать о грядущих представлениях. Разрешительные бумаги на установку шатра хозяин получил наивысшего класса. Шатер, по его грандиозному замыслу, будет располагаться чуть ли не в самом сердце города, на Театральной площади- очень выгодное место для подобной затеи, во всех отношениях. Если первое представление понравится публике, молва о гастролирующем заграничном цирке расползется по городу со скоростью взрыва фейерверка - шутил старик Жан, смеясь таким образом над своим прозвищем. Шатер вырос за одну ночь, утром следующего дня горожане могли лицезреть огромный тканевый купол с цветными узорами и заплатками. Флажки на стяжках, сделанные из цветного шелка, развевались на ветру, призывно хлопая и привлекая к себе внимание прохожих. С самого утра заиграла музыка, на улицу первыми вышли на заработки шарманщик Пино со своей обезьянкой Лино и стал зазывать народ на вечернее представление. Жан Фейерверк озаботился и о газетной рекламе, еще не доехав до границ России, послал письма в столичные издательства с извещением о скором прибытии цирка. Афиши тоже расклеивали ночью, причем всем миром. Кешка с удовольствием взялся за эту работу, прихватив увесистую пачку, почти полночи прошатался по городу, несмотря на усталость с дороги, он вдыхал свой родной город и никак не мог надышаться. Но, несмотря на ностальгию, работы никто не отменял, поэтому, когда вся труппа собралась в шатре рано утром, Кеша уже расхаживал с шестом по канату над их головой. Плевать он хотел на сон. Номер у него был опасный, он долго тренировался, оттачивал каждый шаг, слишком трудно тогда ему пришлось, поэтому и вгрызался зубами в тот шанс, который ему предоставила судьба. Теперь он был уже в неком авторитете. Конечно, его номер не был гвоздем программы, но тем не менее, своими опасными трюками он всегда привлекал публику. Риск и опасность, на волосок от падения в пропасть, немыслимые акробатические движения - все это завораживало жадные до зрелищ глаза зрителей и они, надо сказать, за это изрядно платили. Итак, наступил вечер их первого представления. Все, само собой, нервничали – это была вполне нормальная рабочая атмосфера перед выходом к зрителю. Кешкин номер был не в самом начале, так что он позволил себе немного расслабиться. Привалившись к одному из опорных столбов, он наблюдал за тем, как в импровизированном зале зажигают лампы и начинают пускать первых зрителей. Тут в дело сразу же вступает парочка клоунов, Коко и Тьери, ребятня их просто обожает. Дети не скучают, взрослые неспешно рассаживаются, и вот в полумраке вечерних огней на арену выходит Жан. Его подкрученные усы стоят торчком, а черный цилиндр залихватски надвинут на одно ухо. Сколько раз он уже все это видел, и до сих пор на губах появлялась улыбка при виде того, с каким серьезным видом Жан Фейерверк своим громоподобным басистым голосом начинает представление. Усмехнувшись, Кудашев прикрыл шторку и пошел к себе переодеваться.

Виктор Львов: События прошлого вечера не испортили настроения Львову, уязвленное самолюбие молчало, вспышка гнева, охватившая его вчера, тоже не повторялась. Все это вовсе не означало, что Виктор Дмитриевич проникся духом христианского смирения, отнюдь. Отказ Дарьи Алексеевны забыт не был. После суетного дня, заполненного делами, Львов отправился, как и намеревался, в цирк. Там было многолюдно, шумно и весело. Мужчина, смешавшись с гомонящей нарядной толпой, наблюдал за буффонадой. Заходились от восторга дети, да и люди постарше тоже смеялись от души. Все вокруг было таким ярким, красочным, что на несколько секунд возникло ощущение праздника, возникло внезапно, как будто Виктор Дмитриевич вновь стал шестилетним мальчуганом, впервые увидевшим выступление уличных артистов. - Все эта феерия действует на меня странным образом, - лениво подумал Львов, идя к своему месту в первом ряду. – Столько блеска, надеюсь и риска будет не меньше, иначе зачем я пришел сюда. Представление началось.

Иннокентий Кудашев: Что больше всего нравится зрителям? Конечно же, вызов смертельной опасности. Они готовы заплатить порой немыслимые деньги, чтобы поглядеть, как кто-то рискует своей жизнью, и здесь неважен исход. Они все равно получат удовольствие, даже если этот кто-то погибнет прямо у них на глазах. - А сейчас, достопочтенная публика, перед вашими глазами разыграется драма! – прогремел Жан Фейерверк. - Из далеких стран мы привезли с собой таинственного и загадочного артиста, способного поразить ваше воображение, подвергнув опасности свою жизнь. На высоте девятнадцать метров, он воспарит над вашей головой. Встречайте, Этранже – знаменитый по всей Европе эквилибрист и акробат! - на этих словах под самым куполом загорелся огромный стеклянный шар, чем-то напоминающий луну, освещая бледным светом темный силуэт мужчины, стоящего на самом краю парапета центровой опорной балки. Кешка забрался на самый верх по веревочной лестнице, пока Жан отвлекал публику. Получалось всегда эффектно - никто не обращал внимания на тень, метнувшуюся вверх по отвесной балке, а когда появлялся свет, народ охал и ахал, поражаясь тому, как же это он там так неожиданно оказался. Он поднял руку и повернулся к публике, на миг позволяя огромному светящемуся шару озарить свое лицо. Черная атласная полумаска скрывала половину лица, а волосы были спрятаны под таким же черным платком на манер пирата - тайна от начала и до конца. Такого же цвета и сам костюм: ни единой блестки или искорки - все затянуто в черный цвет. Оркестр заиграл музыку с постепенно нарастающим напряжением и темпом. На первых аккордах он ступил на канат, сделав обманное движение, как будто бы пошатнулся. Снизу сразу послышались испуганные восклицания - Кешка улыбнулся в пустоту и продолжил движение. В руки ему подали длинный тяжелый шест - единственную надежду удержать равновесие, с помощью которого он проделал путь до середины каната. А потом отбросил балансир в сторону и невидимые зрителю лонжи подняли его вверх. Остаток пути предстояло проделать без него. Но стоило ему приблизиться ко второму парапету, как канат резко оборвался. И тут Кеша перехватил на лету его оборванный край и полетел вниз, на ходу успевая закрепить на запястьях петли. Сделав кувырок в воздухе, ловкий акробат приземлился на одно колено в самом центре арены, срывая бурные овации перепуганной публики. Но это было только начало. Немного ниже первого был натянут другой канат, реквизиторы вынесли на сцену ящик. Когда один из них остановился и кивнул Кудашеву, что можно начинать, тот, поклонившись зрителям, вновь взобрался наверх, а помощник в ту же секунду кинул ему металлический цилиндр и плоскую деревянную доску. Кеша ловко водрузил цилиндр на канат, на него положил доску и встал ногами на эту шаткую опору. Вверх полетел еще цилиндр и еще одна доска, которые стали следующим ярусом, и вот вновь он уже стоит твердо на ногах, делая знаки рукой, чтобы подали следующее звено. Медленно, еле заметно раскачиваясь из стороны в сторону, он стоял и смотрел перед собой, руки были широко раскинуты по сторонам, параллельно земле. Последнее звено было пятым. Встав на него, Кудашев свел руки над головой и сделал сальто назад, вновь приземляясь на одно колено. Публика была в восторге. Он быстро поклонился и, сделав колесо, исчез за покровом кулис.


Виктор Львов: Публика неистово аплодировала. - Эффектное выступление, хотел бы я знать оборвавшийся канат – случайность или часть номера? Представление шло своим чередом, и Львов получал искреннее удовольствие от зрелища, которое тем временем подходило к своему завершению, вот в финале прозвучал бравурный марш, и все начали расходиться. С наслаждением вдохнув морозный воздух, Виктор Дмитриевич достал брегет, но не успел бросить взгляд на часы, как они оказались в лапках юркой обезьянки шарманщика, наигрывающего незатейливую мелодию у входа в цирковой шатер. Раздосадованный Львов поинтересовался, что же будет с его вещью, и через несколько минут оказался за кулисами цирка. Шарманщик, не прекращая, звал свою мартышку: « Лино, Лиино!», пока кто-то не крикнул, что видели ее у Энтранже. Появился и сам акробат без обезьяны и без маски, но с часами в руках. Однако то, что пропажа нашлась волновало сейчас Львова меньше всего. - Граф Иннокентий Кудашев! Здесь?! Неисповедимы пути Господни.

Иннокентий Кудашев: Весь остаток представления, Кудашев провел за кулисами цирка, наблюдая за тем, как выступают его друзья. Очевидно, что сегодняшнее представление принесет им большую славу в Петербурге, и все время гастролей можно ждать наплыва зрителей. Сегодня, конечно, было не так много знатных господ, в основном простые люди: горожане с достатком, торговцы - те, кому в жизни не хватает праздника и чуда. Дворянам же подобные мероприятия кажутся проявлением дикости, они, придя случайно на представление, могут весь вечер брезгливо держать накрахмаленный кружевной платочек у носа. Все равно в воспоминаниях каждого, кто хоть раз ступил за порог циркового шатра, что то, да остается. Хорошее или плохое - это уже детали. Никто не может остаться равнодушным, каким бы черствым он ни был. Кешка прекрасно помнил тот день и час, когда впервые попал в этот цирк, сначала как простой зритель. Трудно было представить, что купленный на последние деньги билет так круто повернет его жизнь. Он обрел дом и большую огромную семью, которой лишился на родине. Да, на время все это заглушило боль и затянуло былые раны, но вот сейчас, стоя на родной земле, он вспоминал себя прежнего, борясь с противоречивыми чувствами радости - от того что ему удалось вернуться и горечью - от того что он здесь потерял. Деньги, титул, запятнанная честь - все это уже не восстановить, не найти виновных. И тут его мысли словно кто-то прочел, кто–то, кто имеет право поворачивать колесо судьбы. Вернувшись, чтобы отдохнуть в свой фургон, Этранже скинул костюм, маску и с неимоверным наслаждением окунулся с головой в бочку с водой. Как бы ни казалось со стороны, что акробат-эквилибрист выполняет трюки играючи и без приложения особых усилий, это было далеко не так. Все-таки он был уже не мальчик, а вполне зрелый мужчина. И для того, чтобы иметь возможность делать то, что легко давалось гуттаперчевым юнцам, Иннокентию приходилось прикладывал в два раза больше усилий. Блаженно покуривая сигару, продолжая сидеть в бочке, заменявшей ему ванну, Кешка наблюдал за тем, как «члены семьи» начинают вечерний разбор полетов. -Коко! Сучья твоя душонка, ты куда мне засунул эту проклятую крысу?!- во двор вбежал разъяренный Тьери, крутясь волчком на месте, дергаясь, и пытаясь руками залезть себе за шиворот. Выбираясь из бочки, Кудашев, усмехнувшись, набросил на плечи халат, и стал ждать, что же будет дальше. Эта парочка вела себя, как клоуны, не только во время представления, Коко и Тьери - и в жизни приятели не разлей вода, и как это водится, постоянно ссорятся. Вот и сейчас один решил подшутить над другим, засунув за шиворот крысу. Наблюдать за тем, как эти двое сейчас начнут вечернюю драку (это тоже уже вошло в традицию), сегодня не хотелось, пожелав Коко удачи и крикнув, не оборачиваясь, что он ставит золотой на Тьери, Кудашев удалился было к себе, как вдруг прямо на голову откуда-то сверху шлепнулось что-то лохматое и теплое. Маленькие лапки обхватили его за шею. Лино оскалил свою пасть, издавая радостный визг. В одной лапе он сжимал дорогущие часы и теперь протягивал их Кеше - в знак большой любви и привязанности. С этим дружком они спелись самого начала. Кудашеву полюбился маленький проходимец, который частенько убегал от своего хозяина-шарманщика к Этранже, чтобы полакомиться чем-нибудь вкусненьким. Единственным недостатком этого зверька была природная склонность к воровству. Мартышка тащила все что ни попадя, а потом устраивала тайники, которые никто ни мог обнаружить. Его пытались отучить от этого занятия, но в итоге получилось так, что теперь все, что ему удавалось украсть, противный макак тащил к Кудашеву, потому что знал, тот его в обиду не даст. И нагло этим пользовался. - Ты опять за старое, шкура?- усмехнувшись, он забрал у обезьяны часы, а та, с чувством выполненного долга, умчалась по своим обезьяньим делам, оставляя его наедине с подошедшим хозяином находки. -Мсье, примите извинения за поведение моего друга. Он тащит все, что блестит. Вот ваши часы, с ними ничего не случилось,- по-французски заговорил Кудашев, протягивая их незнакомцу. И вдруг ему что-то показалось в этом типе подозрительным, навевающим смутные воспоминания. Где он мог его раньше видеть?

Виктор Львов: Львов смотрел на Кудашева как зачарованный, потом усталым жестом коснулся лба и с растерянным, удрученным видом рассыпался в извинениях, при этом также перейдя на французский. - Сударь, простите, что я так бесцеремонно вглядывался в ваше лицо, вы до боли напомнили мне одного молодого человека. Я видел его давно и мельком, довелось присутствовать на суде, где беднягу обвинили в ужасном преступлении, тогда у меня не было сомнений в том, закон был жесток, но справедлив. Поверьте, ваше случайное сходство с графом Иннокентием Кудашевым не потрясло бы меня столь сильно, если бы теперь я не был свято убежден в обратном. Но, - Виктор Дмитриевич безнадежно махнул рукой, - что об этом говорить, те сведенья, которыми я располагаю, никак не могут быть сочтены доказательствами на судебном заседании. Увы, будучи юристом я знаю, что говорю. Львов с горечью усмехнулся. - Ах, если бы вы знали какая это трагическая история. Что ж, - тут его голос зазвучал с необыкновенной силой, - есть Божий суд и там всем воздаcтся по заслугам. Бедный мальчик! Пять лет каторги только потому, что кому-то…, но простите вы устали после выступления, а тут я со своим рассказом, - Львов запнулся, как бы подбирая нужное слово, - о вашем двойнике. Дмитрий Викторович учтиво приподнял шляпу. - Прощайте, сударь, не смею вам более мешать. Ах да, мои часы, позвольте забрать их. Львов взял из рук акробата брегет.

Иннокентий Кудашев: Такого поворота событий Кудашев ожидать не мог. Прошлое так быстро настигло его, а ведь с момента приезда на родину прошел, всего-то один день. И вот тебе, пожалуйста, коварная судьба сводит его с человеком из прошлого, который узнал его и даже знает подробности той истории. Вот и не верь после этого в чудеса! Стоило больших усилий сдержать свои внутренние порывы и не начать тут же расспрашивать этого странного господина. Жизнь научила Кешу терпению, поэтому, молча протягивая часы незнакомцу, он выдерживал паузу, чтобы собраться с мыслями. - Печальная история, вы правы, месье. Простите, раз уж вы узнали меня, не могли бы тогда и сами напомнить мне свое имя, чтобы нам проще было беседовать,- немного приглушенно молвил Кудашев на русском языке. Этот человек здесь объявился неспроста, от него можно ждать чего угодно. Мерзкая ситуация, ничего не скажешь. Стоило ли признаваться в том, что он и есть тот «несчастный мальчик», которого осудили много лет назад на каторгу, ведь теперь, если этот тип разболтает, ему грозит новое наказание за то, что он вернулся. Теперь, конечно, уже было поздно, он клюнул, и обратной дороги нет. Искушение узнать что-то о подробностях того дела победило все опасения.

Виктор Львов: Виктор Дмитриевич своей цели достиг. - Отлично, г-н Кудашев, мне непременно нужно было узнать, пожелаете ли вы сохранить свое инкогнито и далее или согласитесь, хм, «снять маску». Значит, отряхнуть пыль прошлого со своих ног и довольствоваться новой жизнью вы не желаете, в противном случае, молча отдали бы часы и распрощались со мной. - Разрешите представиться – Львов Виктор Дмитриевич, присяжный стряпчий, ходатай по частным делам в коммерческих судах. Ваше дело заинтересовало меня. Ведь то сильное впечатление, я бы сказал потрясение, которое оказал ваш арест, на моего молодого друга Кирилла Алексеевича Кудашева было столь сильно, что я поневоле задумался, что тому причиной. Однако, до последнего времени причины эти оставались для меня тайной. И как знать может было бы лучше вам и не знать их?

Иннокентий Кудашев: На лице нового знакомца отразилось облегчение. Странно, отчего он до сих пор помнит ту историю? Сам Кудашев не помнил, чтобы упомянутый двоюродный брат, что-либо рассказывал о некоем Викторе Дмитриевиче, да впрочем, не так уж часто они с ним и общались, а то, что он присутствовал на суде, объясняет чувство узнавания, которое возникло с первой минуты встречи. - Пойдемте ко мне в фургон, здесь не слишком удачное место для беседы. Конечно, если вы располагаете временем, - бросив короткие взгляды по сторонам, серьезно проговорил Иннокентий, указывая рукой в сторону стоянки «каравана». Пока они шли, Кудашев, молчал, задумчиво глядя перед собой. В конце концов, что он может узнать нового от этого человека, то, что его обвинили несправедливо, и так было известно, только вот доказать, увы, невозможно. - Прошу, - распахнув узенькую дверь, Иннокентий впустил благообразного джентльмена в свою «берлогу». Это и была настоящая нора, но за то, как он всегда предпочитал говорить, - своя, честно заработанная! Когда Кеша только пришел в цирк, его поселили вместе с другими гимнастами. Примерно такой же фургончик для путешествий, только было там народу, аж пять человек. Четыре брата-акробата Дрюмон и он, неуч без прошлого и настоящего. Они-то и стали для него и учителями, и собутыльниками, а в итоге - настоящими друзьями, только, к сожалению, продлилась эта дружба не так долго. Год назад один из братьев по имени Франсуа разбился во время представления, а трое других после этого перессорились, обвиняя друг друга в том, что произошло. То ли страховку кто-то не проверил, то ли еще что, в общем, ушли они из цирка, оставляя это жилье в полное распоряжение Этранже. Из мебели там имелись всего-то прикрученная к полу койка, небольшой стол и табурет. Все остальное место занимал шкаф с костюмами, а реквизит был вообще разбросан и развешан по всем углам и гвоздям. Смахнув ладонью с табурета пепел от сигар, Кешка молча предложил Львову присесть, а сам опустился на жесткий матрас своего лежбища. - Простите, у меня не убрано,- за чем-то извинился он, абсолютно не чувствуя угрызений совести за беспорядок.

Виктор Львов: Виктор Дмитриевич выразительно посмотрел на табурет в грязных разводах, окинул взглядом захламленый фургончик, причем реквизит вызвал искреннее любопытство, Львов до сих пор был под впечатлением от смертельно опасного номера. Немного сдвинув вещи, чье назначение известно было лишь хозяину, он присел на краешек стола. - Пустое, кочевая жизнь и не предполагает порядка. Три года назад кузен ваш погиб на дуэли, перед роковым днем он пришел ко мне и рассказал о своей причастности к тем событиям, что случились с вами. Что им двигало? Желание облегчить свою душу перед смертью полагаю. Он стрелялся с известным бретером, только чудо могло спасти Кирилла Алексеевича, и он это знал. С его слов я рассказываю эту историю. Ваша вина лишь в том, что вы проявили излишнюю доверчивость, согласившись взять на хранение бумаги, о содержании которых, может быть и понятия не имели. И потом эта расписка… Однако, кузен ваш понял, как можно использовать ситуацию против вас. Донос – и вот вы под арестом и судом, как человек без чести, изменивший присяге и Государю. Что ж делать, если зависть разъедает душу, как ржавчина – железо. Кирилл клялся и божился, что он смог бы смирить низкие чувства и удержаться от подлости, если бы не одно обстоятельство. Его постоянно подстрекали, пока зависть, злоба и жадность не взяли верх над совестью. Он был влюблен в девушку, которая не желала становиться женой бедного дворянина. Почувствовав в своем избраннике слабость духа, она замыслила и осуществила чужими руками преступный замысел – лишила вас имени и состояния. Ведь Дарья Алексеевна, таково ее имя, прекрасно знала, что ваш кузен следующий наследник рода Кудашевых. Вы пошли на каторгу, а новая графиня вступила хозяйкой в дом ваших предков. Жизнь Кирилла не была счастливой, его честь была растоптана совершенной несправедливостью, а унижения от измен жены привели к роковой дуэли. Оставив завещание, лишавшее состояния супругу, он пытался хоть как-то отомстить за себя и вас. Нужно сказать я не поверил исповеди графа, не поверил ни единому его слову, мне казалось это клевета на достойнейшую из женщин. Я указал ему на дверь, он ушел в расстройстве, а на следующий день был убит. Надо сказать Дарья Алексеевна женщина необыкновенная, все в ней дышит таким благородством, что усомниться в ее прекрасных душевных качествах кажется невозможным. Я был влюблен в нее несколько лет и даже делал ей предложение, но не далее как вчера в моих руках оказалось доказательство, подтверждающее слова несчастного Кирилла. Мне до сих пор тяжело оправиться от этого удара, ведь как раз перед этим…Впрочем, мои чувства не имеют касательства к вашей истории. Скажу только в заключение нашего разговора, что благодарен за великолепное представление. Я пришел в цирк, в балаган, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, а получил искреннюю радость от встречи с особенным зрелищем, которое сродни искусству, и понял, что цирке работают настоящие артисты.

Иннокентий Кудашев: Хорошо, что Кудашев сразу присел. То, что ему предстояло услышать из уст этого странного господина, поразило разум, словно выстрел. Предательство, ложь - и все это со стороны близкого родственника! Да он и подумать не мог, чтобы Кирилл совершил такое! Как же он был слеп тогда, не увидел подле себя змею, которая стала причиной разрушения всей его жизни. А все из-за какой-то женщины?! Просто немыслимо, в голове не укладывается. -Я не могу в это поверить, мсье Львов. Ваши слова кажутся абсурдом. Неужели Кирилл мог настолько потерять голову, чтобы предать семью?- севшим голосом проговорил Иннокентий, впиваясь острым взглядом в собеседника. - Я знал, что нужно искать предателя совсем близко, но чтобы настолько близко...- проведя руками по лицу, он прикрыл глаза, нервно растирая пальцами виски. - Какие у вас есть доказательства, кроме слов, месье Львов? Я должен точно убедиться в том, что вы говорите правду, потому как поверить в это не могу. Что это за женщина? Все лестные фразу по поводу выступления утонули в пучине эмоций. Прошлое, настигшее его так внезапно, теперь вновь словно пригвоздило его острыми кинжалами к стене. Что ему теперь со всем этим делать? Оставить просто так? Забыть, как страшный сон, послать этого господина к черту и жить дальше, как жил? Нет, теперь это невозможно. Он обязан узнать все до последней мелочи.

Виктор Львов: - Доказательство – черновик доноса, написанный рукой Дарьи Алексеевны. Если угодно я могу воспользоваться своими связями и взять на несколько часов из архива Третьего отделения бумагу, что послужила спусковым механизмом для дальнейшей роковой цепи событий в вашей судьбе. И вы, положив рядом два исписанных листа, увидите, что содержание их идентично. Ваш кузен ни слова не прибавил и не убавил от себя, он всецело находился под влиянием своей невесты. Вот только стоит ли, вам, Иннокентий Петрович, бередить душу? Мне, должно быть, не стоило заговаривать с вами, вы перенесли столько испытаний, но нашли в себе мужество начать новую жизнь, добились успеха на совершенно неожиданном для себя поприще, а перед вами вдруг по моей вине возникли призраки прошлого. - Самое интересное черновик доноса действительно существует, сударь. Только писал его я, ради развлечения копируя руку Долли. И поверьте, никто не найдет и малейшего изъяна в моей подделке, без ложной скромности скажу, как копиист и каллиграф я достиг истинного мастерства.

Иннокентий Кудашев: -Уже поздно. Вы своим рассказом уже разворошили мое прошлое, поэтому теперь я не могу поступить иначе, кроме как воспользоваться своим пребыванием здесь и узнать все, – резко ответил Кудашев, и тут же устыдился своего тона. Этот господин, по сути, ничего плохого ему не сделал, он просто рассказал ему то, что знал. - Я хотел бы увидеть эти бумаги, месье. Только вот, сами понимаете, с моей репутацией в этой стране и в этом городе на улице появляться опасно. Как вы уже знаете, я здесь не совсем легально, но просить об услуге передать их прямо здесь я тоже не в праве. Поэтому, назначьте место и время, я сам к вам приду.

Виктор Львов: - Вы могли бы посетить меня, поймите, если я достану донос вашего кузена, то мне не хотелось бы, чтобы эта бумага покидала мой дом. Вот мой адрес, прошу вас. Дайте мне только несколько дней, чтобы переговорить с нужным человеком. Приходите, пожалуй, - Львов задумался,- в четверг, после обеда часам к пяти. И вот еще, Иннокентий Петрович, не сочтите мои слова бестактностью, но мне сдается, что вы нуждаетесь в деньгах. Позвольте мне помочь вам, ведь ваш непрезентабельный вид вызовет подозрение любого будочника, появись вы в приличных городских кварталах. С этими словами Виктор Дмитриевич достал бумажник.

Иннокентий Кудашев: -Я приду. Только вот деньги уберите. Мой внешний вид - это моя забота, - мрачно произнес Кудашев, медленно поднимаясь. - Надеюсь, не стоит просить, чтобы вы не разглашали никому из своих знакомых факт моего пребывания в городе. Думаю, что это будет не слишком удобно и для вас лично. До встречи, Виктор Дмитриевич, я буду во вторник, к пяти часам, - он пожал руку Львову, после чего проводил его до выхода. На улице уже совсем стемнело, когда они расстались за импровизированной оградой, окружающей шатер. Кеша молча наблюдал за тем, как его недавний собеседник удаляется восвояси. После такой ошеломляющей встречи было, о чем поразмыслить. Выходит, что все версии событий, которые он успел придумать за эти годы, совершенно несопоставимы с истиной, которая открылась ему только сегодня. Собственный родственник, двоюродный брат, предал его в угоду собственным интересам, ради женщины и ради денег! И женщина эта, будучи подстрекательницей и настоящей виновницей всех его бед, оказывается, теперь неплохо живет и здравствует! Продажная, жадная тварь - вот, кто она! Нет ей прощения! Истину говорят, что все беды из-за женщин! Только почему-то веришь в нее по-настоящему, лишь когда сам сталкиваешься с коварством и жестоким хладнокровием, с каким они умеют вгрызаться в то, что желают получить. Приглушенное чувство мести, медленно, но верно овладевало разумом. Теперь он не сможет просто так все это оставить. Добиться справедливости, попытаться вернуть утраченную честь, конечно соблюдая определенную осторожность – вот что сейчас было нужно растревоженной душе.



полная версия страницы