Форум » Петербург » Одна ложь родит другую » Ответить
Одна ложь родит другую
Алексей Черкасов: Время - 5-20 числа декабря 1833 Место - Петербург, гостиница на окраине Участники: Алексей Черкасов, Ирен Гаяр
Ответов - 37, стр:
1 2 All
Алексей Черкасов: Проснувшись тем памятным утром, Алексей долго не мог отделаться от ощущения, что все еще спит, но когда нежная ладошка Ирен тревожно стала искать во сне его присутствия, он счастливо улыбнулся, вспомнив все, что произошло накануне. Стоит ли говорить о том, что дальнейший путь стал для супругов практически вторым медовым месяцем. Если бы не груз беды, что по-прежнему тяготил материнское сердце тревогой, который также наполнял жаждой мести душу и самого Алексея, возможно, они бы с удовольствием задержались в каком-нибудь городке, дабы насладиться друг другом. В Петербург они прибыли ранним ноябрьским утром. Ирен уснула у него на плече, завернувшись в плед, и Алексей долго не решался потревожить жену, с улыбкой разглядывая ее спокойное лицо. Им пришлось остановиться в гостинице. Городской дом профессора Черкасова, по понятным причинам, был для них закрыт, хотя Алексей, тем же вечером, пока Ирен отсыпалась, рискнул пробраться туда, чтобы забрать кое-какие необходимые вещи. И когда вернулся в отель, прямо на пороге холла наткнулся на перепуганный взгляд жены.
Ирен Гаяр: Последнии дни пути вымотали Ирен окончательно. Она чувствовала себя разбитой, почти не хотела есть и все время спала. И только присутствие рядом Алекса радовало ее. Каждое утро начиналось с осознания того, что в сердце ее растет чувство, которое раньше она так долго стремилась заглушить. С каждым днем Ирен влюблялась в собственного мужа и не смогла бы с этим ничего поделать, даже если бы захотела. Но хотела она теперь только одного - быть с ним. На улицу за окном уже спустилась сырая ночь. Петербург, в котором она так ни разу и не побывала ни во время своего замужества с Алексом, ни после, встретил их не самой приветливой погодой. Последние дни ноября были все еще по осеннему сырыми, но уже по-зимнему холодными. Ирен проснулась от боя часов в холле. Какое-то время ей потребовалось, чтобы понять где она находится. Такая долгая дорога, и вот она, заветная цель, конец их путешествия. Но что будет дальше?! В камине потрескивал огонь, распространяя смолистый запах вокруг, , но это были единственные звуки, доносящиеся до ее слуха. Алекса в комнате не оказалось Не было и записки. Решив, что муж спустился вниз, чтобы не беспокоить ее сон, Ирен тоже отправилась в холл. Но Алекса не было и там, а у служащего удалось выяснить лишь, что месье пошел прогуляться. Внутри нее все сжалось. Неужели он уже пошел туда?! Но вот, наконец, дверь тихо отворилась, и на пороге появился Черкасов, собственной персоной, живой и невредимый. Ирен же не могла сдвинуться с места и только смотрела на него, испуганно, словно ребенок оставшийся один в темноте.
Алексей Черкасов: На секунду в его глазах мелькнуло удивление, но он тут же улыбнулся, направившись к ней. Не обращая никакого внимания на любопытные взоры служащего гостиницы, Алексей обнял свою жену и легонько поцеловал в щеку, затем сразу же молча уводя ее наверх - Я просто не хотел тебя будить, вот и все. А записку не оставил, потому что думал вернуться быстрее, чем ты обнаружишь мою отсутствие, - когда они уже оказались в комнате, он крепко ее обнял. - зато я кое-что выяснил, милая. Господин англичанин, явно не слишком озабочен благополучием Виктора, если быть совсем точным, то ему до мальчика нет никакого дела. Хотя тот в полном здравии и безопасности, Блекни его не обижает. Кстати, его слуги оказались довольно болтливыми. На этом упущении можно прекрасно сыграть, завтра я попробую еще что-то узнать, но теперь уже и про самого Блекни. Ах да, чуть не забыл! Я зашел еще в свой городской особняк, - засунув руку в карман сюртука, он вытащил небольшой деревянный футляр. - Вот, держи! Носи это всегда с собой - на всякий случай. В футляре, который он протянул Ирен, находился крошечный, но вполне себе настоящий револьвер с укороченным дулом. У Черкасова в доме в подвальном тайнике хранился целый арсенал подобных вещей, и он рассудил, что Ирен не помешает и такая защита, кроме, конечно же, его, мужней, спины.
Ирен Гаяр: Ирен слушала мужа то с тревогой, то с радостью. Весть о ее сыне, ее милом мальчике. Жив, здоров, в безопасности... Но как он там, один? Она даже боялась подумать, что Артур мог наплести про нее сыну. И все же, наконец она могла действительно вздохнуть свободно. Тревога, словно морская волна, тихо отхлынула от берега и с новой силой вернулась назад. Все чаще Ирен думала, что же будет, когда Алекс увидит ее сына? Все внутри холодело и смотреть мужу в глаза в такие минуты она не могла. Но и смелости сказать Алексу правду все не доставало! Было страшно услышать его упреки, и каждый раз она уговаривала себя еще немного подождать, выбрать наилучшую минуту для такого серьезного разговора. А правда была на поверхности, спроси он лишь сколько ее сыну лет, да спроси он, наконец - кто же отец Виктора! Ирен не смогла бы тогда промолчать, но Алекс упорно избегал этого вопроса. - Что это? - Ирен взяла в руки футляр и приподняла крышку. На лице попеременно отобразилось удивление, испуг, растерянность, - Ты с ума сошел?! Я не возьму! Я не умею стрелять, - она мотнула головой и протянула коробку с ее опасным содержимым назад. - Ничего со мной не случится, я же никуда не выхожу из этой комнаты!
Алексей Черкасов: Он бережно взял ее ладони в свои и поднес к губам. - Я знаю, что ты ведешь себя очень осторожно, но это не значит, что нас, не захотят навестить. И если меня, вдруг, не окажется рядом, ты, хотя бы сможешь припугнуть мерзавцев. Кстати, - немного помедлив, с усмешкой добавил он, - я чуть было не наткнулся на слугу, когда шарил в тайнике и, слава богу, что он, вероятно, приняв меня за кошку, не стал проверять, а то бы сильно удивился моему чудесному воскрешению! Дом, по-всей видимости, обыскивали, и я думаю, что это были люди Блекни, так что прошу тебя, возьми пистолет, чтобы мне было спокойней. Этой маленькой байкой, он не только хотел позабавить жену, но и себя отвлечь от грустных мыслей. Ведь, побывав дома, он неминуемо вспомнил об Оленьке. Где она сейчас, что с ней, и скоро ли удастся свидеться? Переводя взгляд на жену, он словно бы ни с того, ни с сего спросил: -Скажи мне, потом, когда все это закончится, ты хотела бы встретиться с ней, с Оленькой? Это был еще один из вопросов, которые Черкасов старался не задавать, но вот сейчас как- то само собой получилось. Внутри все сжалось в ожидании ее слов. От этого зависело слишком многое. Если она наотрез откажется, то тогда что ему делать? Оказаться между двумя горячо любимыми женщинами и не знать, как сделать так, чтобы обе были довольны и счастливы - такого и врагу не пожелаешь.
Ирен Гаяр: - Сомневаюсь я… - Ирен все же приняла подарок мужа и еще раз открыла крышку темного дерева, чтобы посмотреть на пугающий ее револьвер. Неужели вот это должно меня защитить?! – но Алексу она лишь ободряюще улыбнулась. Он хочет уберечь ее, защитить любым способом. Правда, саму Ирен терзали сомнения – теперь-то она понимала, кто стоит по ту сторону барьера. Эти люди были страшнее, чем можно представить. Ирен верила, хотела верить, что все закончится хорошо. Пока она убирала своеобразный подарок мужа, которым он желал уберечь ее от всех зол, сам Алекс собирался с силами задать ей свой сокровенный вопрос. Ирен так и замерла над ящиком стола, не закрыв его, когда слова мужа повисли в тишине за ее спиной. Вопросы, вопросы - у них на двоих было их столько, что можно всю жизнь искать ответы, и не найти. Что будет, когда все закончится?! Что они станут делать?! Он поставил перед ней сейчас проблему, которой она так страшилась. Между ними стояли преграды, потруднее тех, которые они перешагнули. Доверие Алекса к ней, его прощение, их чувства. Но дети! Боже, как это было трудно! Она хотела, желала увидеть Олю и страшилась этого. Ненавидит, презирает, не простит! Ирен не сразу смогла ответить, подобрать слова было, наверное, еще тяжелее, чем Алексу ее спросить. - Я не знаю, захочет ли она?! Ведь я для нее никто, если не хуже?!
Алексей Черкасов: Чертыхнувшись про себя, он быстро подошел к жене и заключил в объятия: - Прости, я рано это спросил. Просто, помимо всех наших проблем с господином Блекни, у нас будет много работы по построению совместного будущего. Если ты думаешь, что я намерен тебя потом отпустить, то глубоко ошибаешься. На этот раз ты от меня не сбежишь, дорогая, - Черкасов улыбнулся, легонько поцеловав ее в нос. - Я буду рад познакомиться с Виктором. Всегда мечтал, что у нас с тобой однажды появится сын, с которым можно будет поговорить на мужские темы. Но вот, как вышло. Мне досталась Оленька, с которой разговаривать о таких вещах, по-крайней мере мне, было бы стыдно, а ей - не интересно слушать, а у тебя появился Виктор…- говоря это, в ее глазах он заметил едва уловимые отблески тревоги и, кажется даже испуга. Она просто волнуется… ей, как и мне, непривычно все это. Начинать с начала семейную жизнь, которая на протяжении десяти лет прибывала в состоянии глубокой заморозки, очень трудно, но мы все пройдем, все преодолеем. Пусть и на старости лет, в конце концов, и мы имеем право на счастье! -Ирен, ты правда хочешь... ну, то есть, ты правда готова все это пройти? Я ведь, по-прежнему, унылый серый профессор, книгочей и домосед. Тебе не станет вновь со мной скучно, когда закончится эта авантюра?- Алексей взглянул на жену и лукаво сощурился.
Ирен Гаяр: Все, что он говорил, отзывалось в каждой клеточке ее тела, словно его слова вовсе и не слова, а маленькие иголочки. Правда была слишком болезненной, и вдруг, когда появилась возможность сознаться, она не смогла. Алекс почти угадал - она разделила между ними детей, она разлучила их. Сжавшись в его объятиях, она корила себя за очередную трусость и пыталась убедить себя - время еще есть. - Нет, Алеша, теперь я от тебя никуда и сама не уйду, даже если тебе захочется избавиться от меня, - она хитро посмотрела на мужа, который улыбнулся ее словам, - Знаешь... мой сын, он очень похож на своего отца, он такой чудесный мальчик. И вы найдете общие темы для разговора - он тоже любит историю, конечно - если у вас, профессор Черкасов, это любовь настоящая. А то я теперь уже сомневаюсь, - она вопросительно глянула на мужа, выводя замысловатые фигуры пальцами на отвороте сюртука. А как он сейчас похож на него, такие же искрящиеся глаза, милая улыбка и прежний юношеский задор. Где те десять лет, которые они потеряли? Казалось бы, они вовсе не отразились на нем, или же это она, глядя на него, видит только того прошлого Алекса? - Я люблю тебя, - неожиданно даже для самой себя произнесла Ирен и замерла, следя за реакцией мужа. Долгожданные слова для него, долгожданные слова для нее самой, - люблю тебя, Алеша. И раньше любила.
Алексей Черкасов: Ее напряжение не укрылось от Алексея, и он еще крепче обнял ее. - Мне не важно, кем был, или кто есть его отец, я сделаю все возможное, чтобы мальчик хоть как-то меня воспринимал, - проговорил он немного растеряно. - А моя любовь к истории и все эти научные регалии - это тоже все чистая правда. Каким ты меня знала буквоедом и книжным червем, таким я и остался, за исключением того, что теперь ты знаешь еще и о моей второй жизни. Надеюсь, ты не сильно разочарована таким открытием, впрочем, надеюсь, в будущем эта сторона моей деятельности вновь станет незаметной для вас с Ольгой. Все будет, как было раньше, если, конечно, ты не против, и у тебя нет других планов, - ласковая улыбка скользнула по его губам. Внезапно Черкасов подумал, что если бы она вдруг сейчас попросила его оставить все это, он бы, скорее всего не раздумывая, согласился. Ибо теперь список личных ценностей Алексея Кирилловича оказались внесены кардинальные изменения, которые вполне могли затмить любимую работу. Променять любимую женщину и детей на риск и опасность? Нет… не теперь. Ирен смотрела на него так, как будто желала загипнотизировать, а он с такой легкостью поддавался ее влиянию, забываясь в ее глазах, видя там свое отражение и чувствуя тепло ее сердца, и вот теперь она произнесла те самые слова, которых не хватало для полного исцеления. «Я люблю тебя!»- как мягко соскользнула с ее губ эта фраза, мгновенно влетая в его открытое сердце. - Я ждал этих слов столько лет… - голос от волнения немного охрип. - Ирен, ты хоть представляешь себе, какой подарок ты мне сделала?- обвивая ее талию руками, он приподнял ее и закружил по комнате, смеясь, а на глазах всего лишь на миг блеснули слезы, которые он быстро проморгал, скрывая от нее свою слабость.
Ирен Гаяр: Как же ты ошибаешься, думая, что тебе это безразлично! - подавив в себе окончательно сомнения, которые вместе с совестью нашептывали ей совсем другое, она беззаботно посмотрела на мужа. - Другие планы?! - Ирен провела ладонью по его волосам, в которые уже вплелись серебряные нити. Но это ничуть не портило ее мужа, а даже наоборот. Она не сомневалась, что стоит ей шевельнуть пальцем и Алекс тут же забудет про свои шпионские страсти. Но разве она посмеет запретить ему заниматься делом, которому он отдал всего себя? Дело, которое для него так важно! - Я только хочу попросить, нет - предупредить тебя, что больше в горящий дом не полезу. И лечить непослушного пациента, который как маленький капризничает за обедом, не стану! - на губах ее играла веселая улыбка, но взгляд был слишком серьезным, однако вскоре и тон ее голоса переменился, - Алеша, обещай мне, что с тобой больше не случится ничего ужасного - я не переживу этого! Как только муж вернул ей опору под ногами, Ирен бережно взяла его ладони в свои руки и попеременно поцеловала их. - Знаю, знаю, что ждал. Я сама их ждала.
Алексей Черкасов: -Я обещаю, что буду осторожен, а там - как судьба решит. Но рисковать понапрасну я не буду, - он шутливо поднял руку для клятвы и вновь закружил ее по комнате, бесконечно долго целуя. Вечер закончился полной семейной идиллией, как впрочем, и предыдущие. А вот следующий день выдался не из легких. Алексей пришел поздно ночью, уставший, но довольный. Он сумел получить информацию о том, что Блекни изрядно пострадал после того, как у него исчезла печать. Коллеги из управления умело провернули одну махинацию с бумагами, и теперь англичане пребывают в недоумении от полученных ими посланий мистера Блекни. Сегодня Черкасов раскрылся для своих сослуживцев, явившись в управление прямо в кабинет начальству с докладом о проделанной работе. Ведение дела оставили за ним, теперь ставкой стала жизнь английского шпиона. Пообщавшись с коллегами, Черкасов засобирался домой, но по дороге решил несколько минут уделить наблюдению за домом, где находился Виктор и когда вернулся, рассказал Ирен, что узнал, - мальчику ищут гувернантку. А еще он мельком видел парнишку в окне, но было уже темно, поэтому толком не сумел его разглядеть.
Ирен Гаяр: Теперь время для Ирен тянулось по-особенному долго и противно – как клейкая масса, заполнявшая все пустоты комнаты, где она, словно заключенная, вынуждена была оставаться. Петербург стал для нее запретным городом, она не смела даже выйти прогуляться. Слишком велика вероятность неожиданно встретить Блекни. Впрочем, Артур не мог знать, что Ирен, как и сам Черкасов, добрались до столицы. И даже несмотря на то, что ему могло стать известно о негаданном спасении врага из подожженного дома, вероятность того, что Черкасов выжил, была очень мала. Слишком тяжелой была его рана, и еще неизвестно, что было более жестоко: оставить профессора умирать в горящем особняке или пытаться его спасти. Скорее всего, спасители замучили его до смерти. Так или иначе, но скорого его появления англичанин не ждал и пытался хоть как-то исправить свои прежние просчеты. А Алекс по-прежнему настаивал на том, чтобы Ирен не покидала номера. Сам же он уходил рано утром и возвращался, когда улицы становились совершенно темными. Ирен не знала, чем себя занять. Она то пыталась читать, то вышагивала по комнате, то спускалась вниз узнать, нет ли от него вестей. Но все было напрасно. Минуты проходили, но время от этого быстрее не шло. Сегодня Черкасов вернулся после полуночи. Ирен стоило большого труда сохранить спокойствие при его появлении. Глупые упреки в том, что она волновалась, ему были не нужны. Он и так это знает. Да и что, в сущности, может измениться от ее слов – Алекс теперь поглощен своим делом, на первое место вышла месть. Едва держась но ногах от усталости, он рассказывал жене новости прошедшего дня, лишь мельком упомянув о сыне. Впрочем, ему и впрямь, было известно еще не так много, но Ирен вся загорелась при вести о ее мальчике. Как же ей хотелось его увидеть! Знать, что Виктор где-то рядом, и не иметь не это ни права, ни возможности, было невыносимо!
Алексей Черкасов: Чувствуя, как для Ирен важны подробности, Алексей с большим усердием пытался что-нибудь разузнать именно про мальчика, какие-то мелкие подробности, на первый взгляд незначительные, но для любящей матери очень важные. В доме Блекни были подкуплены слуги, и Черкасов старался теперь каждый вечер назначать встречи, чтобы все разузнать, рискуя еще больше быть замеченным. Блекни возможно уже что-то подозревал, и просто выжидал удобного для очередного выпада случая, но возможно ничего и не знал. В любом случае, Ирен нужно держать подальше от этого дома. Она может потерять голову из-за сына и наделать ошибок, поэтому Черкасов ни разу в своих рассказах не сообщал ей место нахождения дома лорда Ашерфорда. Как-то вечером он пришел немного раньше обычного - до полуночи. Все, как обычно, Ирен идет ему навстречу, объятия и поцелуй, потом они садятся перекусить. Но сегодня у Алексея для Ирен был небольшой сюрприз. Он давно размышлял о том, как бы сделать так, чтобы она сумела хотя бы увидеть сына издалека, и завтра как раз должна была появится такая возможность. - Дорогая, у меня для тебя, есть кое-какое предложение. Я понимаю, что для тебя это будет трудное испытание, но все же, эта крупица времени должна тебя порадовать. В общем, я хочу завтра взять тебя с собой. Блекни собирается вечером на прием в английском посольстве. Я подкупил служанку, тебя пропустят в дом ненадолго. Они ищут гувернантку для мальчика. Блекни намеревается надолго осесть в городе. Как ты на это смотришь?
Ирен Гаяр: Сегодня Алеша пришел взволнованным, это она поняла почти сразу, едва он вошел. В его глазах, которые она научилась читать как открытую книгу, было что-то затаенное. Но долго томить жену Черкасов не собирался. Закончив ужин и дождавшись пока слуги уберут все из комнаты, Алеша позвал Ирен к себе на кушетку. Он не спешил начать и долго держал руку жены в своих ладонях, пока собирался с мыслями. И наконец, он заговорил. Поначалу Ирен не могла понять, что он имеет в виду. Что значит «взять с собой» - куда, зачем? Но дальнейшие его слова не только прояснили все, но и взволновали женщину. Взволновали настолько, что первые секунды она не могла и слова произнести, а когда смогла – то голос ее дрожал: - Разве это возможно?! Ты уверен? – как ни сильно было ее желание увидеть сына, но и благоразумие не покинуло ее. Ирен сомневалась, боялась и желала этой встречи одновременно. - Я не могу пойти туда вот так. Ведь меня могут узнать, а если и не узнают, то наверняка расскажут, кто приходил. Я не думаю, что Артур настолько потерял бдительность, что позволит мне явиться к сыну. Если только…. Ирен замолчала и загадочно улыбнулась мужу, а потом порывисто обняла и поцеловала в щеку. - Спасибо тебе, спасибо! Ты даже не знаешь, как много это для меня значит. Если я увижу Виктора даже на одну минуту, если я смогу убедиться, что он здоров, что ему ничего сейчас не угрожает. Алеша…
Алексей Черкасов: Видя как глаза жены загорелись неподдельным восторгом, Черкасов даже позволил себя на минуту забыть о тех опасностях, которые могли приключиться с ними во время этого рискованного предприятия. По большому счету, эта встреча была абсолютно необязательной, но как же он хотел порадовать Ирен, да и мальчугану важно знать, что про него не забыли. - Ну что ты, ангел мой, конечно, мы тебя замаскируем. Я не стал бы подвергать тебя такой опасности, если бы не был уверен, что Блекни не будет поблизости. Витю нужно предупредить, чтобы он был готов к тому, что в какой-то момент я за ним приду, - он улыбнулся жене, какой-то не слишком уж радостной улыбкой. Ведь, в конце концов, он лично открывал ей дверь в логово преступника. Но коль скоро подвернулась такая возможность, было бы грехом ею не воспользоваться. Алексей прекрасно понимал тревоги Ирен, потому как и сам терзался мыслями по поводу Оленьки, только виду не показывал. Это было что-то личное, то чем он не мог сейчас поделиться женой. Где она сейчас? Как она? Заботится ли о ней Николай? Он просыпался и засыпал с этими вопросами, но искать ответы сейчас было не время. По крайней мере, дочь он оставил не одну, а бедный мальчуган попал в лапы опасного человека. -Завтра мы тебя загримируем, милая, а ближе к вечеру я отведу тебя в тот дом.
Ирен Гаяр: Премьера в театре вызвала бы гораздо меньше волнений у Ирен, нежели предстоящее сегодня представление. С утра она была вся, слово на иголках, и когда Алеша принес ей необходимые для гримировки вещи, едва сдержалась чтобы не накинуться на мужа с упреками о задержке. Перевоплощение было полным. Раньше мадемуазель Моризель приходилось превращаться из юной особы в ребенка, или в роковую женщину, но сегодняшний образ был ей в новинку. Прошло не меньше часа, прежде чем Ирен, все еще придирчиво изучая свое отражение, позволила Черкасову зайти к ней. Его лицо, глаза и чуть удивленно приоткрытый рот показали лучше зеркала, что она добилась нужного эффекта. Перед Алексеем Кирилловичем стояла почтенная дама лет пятидесяти, с прямой спиной, не слишком выразительным и красивым лицом и тусклыми глазами, спрятанными за стеклами того самого пресловутого пенсне. - Месье Черкасов, неприлично так пристально смотреть на даму! – голос Ирен тоже изменился, стал сухим и резким. Но улыбка, которой она одарила мужа, была прежней. Спустя некоторое время мадам Лерек в сопровождении Черкасова направлялась к Английской набережной, где устроил свою резиденцию Артур Блекни, граф Ашерфорд. Говорят – прятаться нужно на видном месте, видимо англичанин следовал этому незамысловатому совету. Впрочем, разве он должен был прятаться?!
Алексей Черкасов: Алексей тоже прибег к некой маскировке, наклеив себе усы и бороду, а когда они вышли на улицу, то повыше поднял ворот плаща и сгорбился. План бы таков: Ирен должна следовать за ним на расстоянии, не приближаться и не заговаривать. После того, как они подойдут к дому, Черкасов подаст ей условный знак и скроется из виду, только тогда ей надлежит постучать в дверь. Все то время, какое она проведет с Виктором, Алексей будет следить за домом и в случае опасности постарается предупредить Ирен. На свидание было отведено не больше сорока минут, потому как более долгое пребывание в доме соискательницы на должность гувернантки стало бы чрезмерно подозрительным. - Будь осторожна, ты ведь взяла с собой пистолет? В случае чего - беги, я буду поблизости все время,- целуя ее перед выходом, наставлял Черкасов,- и Виктору скажи, чтобы он был поосторожней, и пусть держится молодцом ничего не боится, я скоро за ним приду.
Ирен Гаяр: Он вновь повторил ей весь план, который они уже не раз проговаривали еще в гостинице. Но Алекс боялся за нее, боялся даже больше, чем она сама. Ирен сейчас все страхи казались ничтожными, ведь через пару минут она увидит сына. Все ее мысли были только об этом. - Не волнуйся, все будет хорошо, - с этими словами женщина простилась с мужем и дождалась, когда он уйдет, прежде чем подойти к дверям заветного дома. Рука едва заметно дрогнула, когда она опустила ручку дверного звонка. Ей открыли, и Ирен назвала свое вымышленное имя - мадам Лерек - а также причину, по которой явилась сюда, после чего ее проводили внутрь. Ждать пришлось недолго, в холл вышел мужчина и представившись секретарем графа Ашерфорда, попросил пройти мадам Лерек вместе с ним в гостиную. - Простите мадам, но мистер Блекни не может принять вас лично, его в данный момент нет дома. Но он поручил мне заниматься всеми его делами, в том числе – я провожу собеседования с соискательницами, - Ирен прежде никогда не видела этого джентльмена, представившегося ей как Джон Стенджерсон и догадаться – насколько он был посвящен в дела своего хозяина было трудно. Стенджерсон попросил у женщины рекомендации, которые она тут же предоставила. Мадам Лерек долгое время была гувернанткой в доме графа N*, пока оба сына и дочь графа не перестали нуждаться в ее услугах. Потом она работала у мадам R*, а два года назад она переехала в Петербург к своей сестре и теперь вновь ищет место. Мужчина внимательно ознакомился с письмами, составленными вестьма изящно и характеризующими мадам с лучших сторон. - Думаю, мадам, вы понимаете, что являетесь не единственной претенденткой на это место. Но дело в том, что граф Ашерфорд поставил условие: для своего племянника он хочет найти гувернантку-француженку. И вы пока единственная, кто отвечает этому главному требованию. Более того, ваши рекомендации и опыт заслуживают внимания. Не сомневаюсь, что вы можете рассчитывать на это место. Конечно, после того как я переговорю с мистером Блекни. Ирен с замиранием сердца слушала этого человека. Неужели, это все?! И что же теперь – ей надо встать и уйти?! А как же Виктор, как же ее мальчик? - Мадам Лерек, вы не хотите познакомиться со своим будущим питомцем? – вопрос прозвучал неожиданно, словно Стенджерсон только что принял окончательное решение взять ее на работу. - Если вы полагаете, что это нужно, я бы с радостью взглянула на мальчика, - Ирен стоило большого труда сдержать волнение. Но голос ее все же дрожал, только англичанин списал это совсем на другое. Блекни, при всей его проницательности и предусмотрительности, никак не ожидал, что Ирен может вторгнуться в его дом. Стенджерсон отдал распоряжение послать за Виктором, и пока ребенка звали, объяснил мадам Лерек, что мать мальчика скончалась несколько месяцев назад, а отец умер и того раньше. Теперь мистер Блекни взял племянника к себе. Вот только ребенок сильно переживает потерю родителей и всячески фантазирует на эту тему, придумывая разные невероятные истории. Ирен слушала внимательно, понимающе кивала, а в душе ее постепенно возрастала ненависть к Блекни. Дверь тихо отворилась, и на пороге показался Виктор в сопровождении мужчины, грузного, с лицом холодным и недовольным. - А вот и он. Мадам Лерек, знакомьтесь – Виктор Гаяр, ваш подопечный. Виктор, подойдите и поздоровайтесь с мадам, - Ирен едва сдерживалась, чтобы не броситься к сыну. Мальчик был здоров, выглядел хорошо и единственное – его взор, раньше такой светлый, теперь угас и безучастно следил за происходящим. Он мельком глянул на даму, которой его представили и послушно к ней подошел, склонил голову и бесцветным голосом пролепетал свое имя. Ком в горле не позволил Ирен сразу же ответить ему. - Бедный мальчик, - женщина взглянула на секретаря, но тот едва заметно пожал плечами. То ли голос женщины показался знакомым Виктору, то ли ее глаза за стеклами пенсне привлекли его внимание, но он поднял голову и странно посмотрел на мадам Лерек. Странное выражение его лица, чуть дрогнувшие губы – Ирен готова была поклясться, что он ее узнал. Пришлось приложить все усилия, чтобы сохранить строгое лицо и холодный взгляд. - Мистер Стенджерсон, а не могла бы я проэкзаменовать мальчика? Если мне действительно удастся получить это место, я должна знать, к чему мне нужно быть готовой! Стенджерсон кивнул, но извинился, что не может присутствовать при этом. Ему необходимо отправить несколько писем, и если мадам Лерек не возражает, он оставит ее с Виктором на некоторое время наедине. - Если вам что-то понадобится, Плант будет за дверью, - с этими словами они с угрюмым мужчиной покинули комнату. Тишина повисла в гостиной. Виктор все так же вопросительно смотрел на Ирен, она не отводила взгляд от сына. - Ма-ма? – чуть неуверенным и тихим голосом спросил мальчик. Ей не пришлось отвечать, он уже прижался к ней и тихо всхлипывал в ее объятиях. Она опустилась перед ним на колени, поглаживая волосы, стирая слезы с лица и шепча ему слова утешения, а самой хотелось разрыдаться не меньше. Нет, не сейчас, не перед Виктором! Сейчас, рассматривая своего сына, так изменившегося за эти пару месяцев их разлуки, она с ужасом думала – понял ли Блекни правду? Ведь теперь она видела ясно те же глаза, те же волосы и упрямое выражение лица, даже интонации голоса были, как у его отца. Неужели англичанин до сих пор не увидел такое очевидное сходство? - Мальчик мой, ну тише, тише! Я здесь и теперь ничего не надо бояться. - Забери, забери меня отсюда, прошу тебя. Ну почему ты меня там оставила?! – он сыпал просьбами и упреками, а Ирен не знала как ему отвечать. В конце концов, когда ей удалось чуть утихомирить сына, она попыталась вкратце объяснить ему то, что можно было объяснить. Рассказала и о том, что теперь ему нужно лишь немного подождать, и они снова будут вместе. В холле послышались шаги и матери с сыном пришлось оторваться друг от друга. Ирен выпрямилась и грозно уставилась на Виктора, мальчик замер. Едва дверь открылась, женщина развернулась к вошедшему: - Невероятно, немыслимо! Этот ребенок ничего не знает! Я в жизни не видела таких бестолковых мальчишек! Он только и умеет, что плакать. Боже, кто его только учил?! Стенджерсон, на которого обрушилась мадам Лерек с грозной отповедью, почувствовал себя таким же сконфуженным и несчастным, как и заплаканный Виктор, сидевший позади нее. Он проводил ее до дверей и предложил придти завтра в начале десятого. Теперь он не смел сомневаться, что ее примут на эту работу.
Алексей Черкасов: Алексей все время, что Ирен провела в доме, не находил себе места. Устроив наблюдательный пункт через дорогу, он скрылся между двух домов и неусыпно следил за особняком Блекни. Время шло, отведенные сорок минут истекали, а жена все не появлялась. Закурив, чтобы успокоиться, Алекс медленно отсчитывал минуты опоздания, сдерживая себя в порыве начать действовать. С ней могло произойти все, что угодно. Мальчик, увидев мать, мог не сдержаться и невольно выдать ее людям Блекни, или же в доме оказался кто-то из слуг, узнавших ее. Рискованная затея, ничего не скажешь. Но вот, наконец, она появилась. Кутаясь в шаль, Ирен вышла из дома, на миг приложив к губам носовой платок. Она медленно побрела в сторону гостиницы, а Алексей, не мешкая, последовал за ней по противоположной стороне улицы. Когда они достаточно далеко отошли от дома Блекни, Черкасов резко свернул, переходя дорогу, и уже оказался за ее спиной, а потом и вовсе обогнал. До гостиницы оставалось недолго, но, видя, в каком состоянии сейчас пребывает жена, Алекс наплевал на безопасность, остановившись, повернулся к ней и взял за руку. Заплаканные глаза красноречивей всего рассказали ему о том, как ей сейчас плохо. Как только они переступили порог гостиничного номера, Алекс крепко обнял Ирен. - Милая моя…- вздохнув, прошептал он ей на ухо, ласково целуя в щеку, - все будет хорошо, скоро вы уже никогда не расстанетесь с Витей. Я же обещал, что вытащу его, значит, я это сделаю, прошу тебя не плачь.
Ирен Гаяр: Пока Ирен шла в гостиницу, она успела многое передумать и в первую очередь, что не имеет права и дальше обманывать Алекса. Нет, не обманывать – скрывать правду. О чем она думала, так долго оттягивая этот разговор с мужем? Чего она боялась? Неужто он, простившей ей большее предательство, не сможет понять и этой ее слабости? Алекса она не заметила, когда вышла из дома Блекни и медленно побрела по улице, ничуть не обращая внимание на промозглый ветер, дувший с серой и беспокойной Невы. Ей пришлось сдерживать слезы при сыне, но теперь они беззвучно катились по щекам, и она лишь успевала отирать их. Алекс так внезапно возник перед ней, что Ирен невольно вздрогнула и впилась пальцами в его ладонь. Но на улице нельзя было дать ни волю слезам, ни снедающим ее терзаниям. Поэтому, поджав губы и доверившись мужу, она просто позволила ему довести себя до их временного пристанища. Алеша был рядом, что-то шептал и уговаривал не беспокоиться, но чем больше он ее утешал, тем сильнее ей хотелось расплакаться. И вот, он шепнул на ушко незатейливое утешение, и Ирен уже больше не могла сдерживаться. - Я знаю, я верю! Но как это ужасно! Я и не думала, что это будет для меня так тяжело. Я его так люблю, ведь он мое сокровище, - Алекс усадил жену в кресло и подал стакан воды, который она жадно выпила и теперь старалась отдышаться. Он выглядел спокойным, но глаза его тревожно следили за каждым ее движением, словно он старался предугадать ее желания и успеть исполнить их, - Алеша, присядь пожалуйста, мне нужно тебе кое-что рассказать. Я должна была сделать это намного раньше, но никак не могла собраться с мыслями, да и смелости мне не доставало… Алексей Кириллович внимательно слушал ее, не перебивая так странно начатую речь, и Ирен, глубоко вздохнув, продолжила почти шепотом: - Мой сын – это самое дорогое, что есть в моей жизни. Когда-то кроме него у меня никого и не было. Те дивные шесть лет, что мы провели вдвоем, самое лучшее мое воспоминание. Потом появился Артур… Знаешь, отцом Виктора некоторые считают барона N*, но это неправда. Его отец дивный человек, правда я со свойственной мне глупостью оценила это слишком поздно, Алеша. Когда я узнала, что жду ребенка, то не была уверена – хочу ли его. Слишком было горько воспоминание нашего неудавшегося брака и то, что я не смогла стать достойной матерью для Оли. Я даже не пыталась любить ее и понимать. Но Виктор, едва он родился, перевернул мою жизнь. Чем больше я его любила, тем сильнее страдала по тому, что потеряла. Я никогда не скрывала от сына, что оставила сама его отца. Правда, объяснить ему причин не смогла бы. Но Виктор знает о нем почти все, кроме его имени. Но тебе нужно это знать…
полная версия страницы