Форум » Петербург » Тени прошлого » Ответить
Тени прошлого
Вероника Веселова: Место - квартира Ильи Кузнецова. Время - конец февраля-начало марта 1833 года. Участники - Вероника Веселова, Илья Кузнецов, Глеб Стрижевский.
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Вероника Веселова: Как всегда, все оказалось просто. Они говорили о таких сложных вещах, но стоило Илье все рассудить и подытожить, а потом поцеловать ее вот так, как сейчас – все становилось просто и понятно. Детские обиды, связанные с прошлым, с другой жизнью, растворились, как только он ворвался в ее жизнь. Нежно улыбаясь, она кивнула на его слова, самозабвенно даря свои ласки взамен на другие. Отвлекла она его от корреспонденции больше чем на час, и когда Илья вновь устроился за письменным столом в надежде просмотреть еще несколько конвертов, за окном стояла ночь. Бережно накинув ему на плечи халат, Вероника поцеловала его в макушку, а затем тихонько зевнула в сторонку. Илья, тем временем, стал говорить о каком то Вюртемберге, куда его пригласили читать лекции, и он как будто бы собрался туда ехать, теперь зачем-то спрашивая ее разрешения. Противоречивые мысли не заставили себя долго ждать - с одной стороны так хотелось сказать ему нет, ведь, как же мучительно будет жить без него хоть сколько-нибудь долгое время, с другой стороны - если она сейчас попросит его остаться, он никогда не перестанет считать ее ребенком и все равно расстроится, потому что явно хочет посетить этот университет. Весь этот мыслительный процесс, наверное, отразился на юном лице Вероники, потому что Илья поднялся и обнял ее, принимаясь нашептывать что-то успокаивающее, уверяя, что если она будет против, то он совершенно точно никуда не поедет. - Нет, Илья Ильич, как я могу быть против? Это, наверное, очень интересно - съездить в другой город, в другую страну,- подняв на него глаза, нарочито бодро проговорила девушка, пытаясь улыбаться, - просто вы так неожиданно спросили, вот я и растерялась. А н сколько вы туда собираетесь уехать? Сколько мне по тебе придется скучать? – опустив глаза, Ника собирала силы для того, чтобы не выдать свои истинные чувства.
Илья Кузнецов: - Интересно, - откликнулся Илья, кивая головой. - Вот, поженимся, и будешь ты ездить со мной повсюду, как и полагается правильной профессорской жене, и покажу я тебе все Европу... Насколько уеду? Пока не знаю, полагаю, не меньше, чем на месяц. Дорога не близкая туда, да и обратно тоже. Ну да ничего: как раз хватит тебе времени, чтобы сшить себе подвенечное платье. Чтобы я его не видел. Да, вот, представь, знаю я про это ваше дамское суеверие, - усмехнулся Илья и покосился на каминные часы, совсем недавно прозвонившие одиннадцать раз и поднялся со своего места. - Однако час уже поздний, пойдем спать, пожалуй? - они вышли из кабинета и пошли вдоль темного коридора по направлению к Никиной спальне. Девушка тихо шла рядом, положив свою ладошку ему на локоть, но Илья уже научился чувствовать разные оттенки ее молчания. И теперь понимал, что Нике, вероятно, хочется о чем-то его спросить. - Ну что, давай, не мучайся, поинтересуйся? - улыбнулся он уголком рта и посмотрел на Нику.
Вероника Веселова: Определенно, сегодня не очень хороший день. Сначала визит этого странного господина, теперь вот Илья собрался уехать на целый месяц, а то и дольше. Но говорить сейчас о страхах по поводу его отъезда, Ника не хотела. Он ведь не может быть прикован к ней вечно, а работа его, как не крути, все равно будет занимать значительное место в жизни, даже несмотря на то, что появится семья. Но вот, когда они поженятся, все будет намного легче. Она сможет спокойно сопровождать его, куда угодно, если, конечно, он будет этого хотеть. Вздрогнув от неожиданного вопроса, Ника подняла глаза. Вот ведь… ничего не могу от него скрыть!- улыбка невольно скользнула по губам. - Да просто никак не могу забыть этого вашего Стрижевского. Что у вас с ним может быть общего? Он кто по профессии? – потянув его за руку, девушка ввела его к себе в спальню. - Вы только не подумайте чего, мне просто любопытно. Он ведь ваш друг, а вы, наверняка, ему что-то и обо мне рассказали, а я ничего не знаю. Ловко увильнув от другой темы, Ника стала сыпать вопросами о его друге, чтобы немного отвлечься самой. Самый главный – когда он собирается уехать? - она задаст потом.
Илья Кузнецов: А разве дружба возможна лишь между похожими людьми? - Илья послушно последовал за девушкой, позволяя увлечь себя внутрь ее комнаты. - Твое любопытство абсолютно закономерно, ничего странного в нем нет. Глеб - он... - тут Кузнецов неожиданно ощутил затруднение, не зная, как объяснить Нике его "профессию". Сказать, что князь состоял при Третьем отделении? Но, что для Ники это словосочетание - откуда приютской девочке знать о ведомстве Бенкендорфа, и о том, чем оно занимается? Да и зачем оно ей вообще-то нужно, строго говоря? Поэтому, подумав с минуту, Илья пошел по пути наименьшего сопротивления. - Некоторое время назад князь Стрижевский служил... по сыскному ведомству, - "Прости меня, Глеб!" - мысленно усмехнулся он, думая о том, как бы отреагировал его друг на такое "объяснение", - а теперь вот собрался заниматься тем же, но в приватном порядке. Так что можно сказать, что Глеб Георгиевич по профессии - частный сыщик. Удовлетворил я твое любопытство? - девушка кивнула. - Ну тогда моя очередь задавать вопросы, - Илья хитро взглянул на нее, подходя ближе и вновь заключая в объятия. - Скажи-ка мне, милая Ника, когда, наконец, ты перестанешь меня по имени-отчеству величать? Я себя неловко чувствую, право слово. Ну ладно еще на людях, а уж когда мы наедине-то! Может, хватит? А то, когда ты мне "выкаешь", такое чувство, что мы не одни... или давай тогда и я буду тебя звать Вероникой Владимировной?
Вероника Веселова: Вот, значит, как! Сыщик… тогда все ясно, почему у него такой взгляд. Наверное, дело привычки - вот так вот всех разглядывать. Пока Ника раздумывала об услышанном, мысленно рисуя у себя в воображении сцены из повседневной жизни сыщиков, полной опасности и приключений, пытаясь сопоставить все это с образом Глеба Георгиевича, Илья обнял ее. Она, по инерции, ткнулась лицом ему в грудь, от неожиданности ойкнула, и тихо хихикнув, подняла глаза к его лицу. - Сыщик, значит. Вот теперь буду знать, к кому обращаться, если вдруг вы будете задерживаться на своей кафедре или где-нибудь еще. Ваш друг быстренько мне вас разыщет и приведет домой,- улыбнувшись, Ника коснулась кончиком указательного пальца его губ. Но тут Илья стал каким-то серьезным, а когда начал говорить, Веронике тут же захотелось куда-нибудь спрятаться от смущения. Теперь он предъявил ей обвинения в том, что она все время зовет его на «вы». - Ну как же… ведь так правильно, мне казалось,- растеряно пробормотала Ника, не смея поднять глаза, - хотя, наверное, я опять что-то себе придумала, да?- смущенно потупилась.- Я думала об этом, но как-то не решалась все, – поджав нижнюю губу, девушка скосила взгляд в сторону, а потом, широко улыбнувшись, проговорила. - Давно мечтала сказать эти слова именно так: я люблю тебя, Илюша!- краснея, она зарылась лицом ему в рубашку.
Илья Кузнецов: Илюша... Как давно его никто не называл так! Илья Ильич, доктор Кузнецов, коллега... Или же просто без отчества - Илья, как зовет его Глеб. Его называли здесь - в этом городе, в этой его жизни, по-разному. Но Илюшей звала его только матушка, в далеком теперь уже детстве. Да вот теперь еще Ника. И как естественно, по-домашнему и нежно, у нее это вышло! "Как будто дома побывал, в милой сердцу Москве", - подумал он, улыбаясь куда-то в висок любимой, к светлым завиткам на котором прижимался сейчас нежно губами. - Пообещай, что вот так и будешь меня теперь называть, ладно? - сказал он тихо ей на ушко. - Только ты одна, больше никто... Единственная моя! - она кивнула, по-прежнему прижимаясь щекой к его груди. Так и стояли они посреди темной комнаты, молча, обнявшись, освещенные лишь рыжеватыми отблесками огня из жарко натопленного камина. И было им сейчас слишком хорошо, чтобы выразить свое счастье словами. Впрочем, Илья не был бы собой, если бы смог предаваться такой вот "глупой романтике" слишком долго, поэтому вскоре он слегка отклонился назад, поднимая лицо Ники за подбородок так, чтобы видеть ее глаза: - И еще по одной причине я хочу поскорее на тебе жениться, - сказал он с тихой ухмылкой. - Чтобы уже на законных основаниях никуда не отпускать тебя от себя ночами, или не уходить самому. А то - в своем доме, а словно вор какой, ей-богу! С этими словами он расцеловал ее, уже обычно пожелал покойной ночи, да и ушел в свои покои. А еще спустя несколько дней, экипаж уже уносил его из Петербурга в Тюбинген, что и ознаменовало для них двоих начало той самой первой и, как они надеялись, единственной в жизни, длительной разлуки, длиной в месяц...
полная версия страницы