Форум » Петербург » За столиком чайным в гостиной спор о любви зашел... » Ответить

За столиком чайным в гостиной спор о любви зашел...

Родион Громов: Участники: Валентина и Родион Громовы Дата: 20 октября 1833 года Место: дом Бакуниных, позже - дом Громовых на Большой Введенской улице

Ответов - 30, стр: 1 2 All

Валентина Громова: Валя постаралась, чтобы её взгляд, обращённый на мужа, ничем не выдал при госте её чувств. Однако это оказалось довольно сложно, и тогда она решила вовсе не обращать внимания на Родиона. У неё, вообще-то, в гостях подруга, с ней она и будет беседовать. Вот только поздоровается с Бутурлиным. - Здравствуйте, Григорий Александрович, Вы как всегда любезны и внимательны, - "или удачно таковым притворяетесь". - Чай? Или кофе? - "Или беседу о том, что любви не существует - Родиону несомненно понравится такой разговор". Всё-таки, притворяться - это не для Валентины. Она и сама почувствовала, как фальшиво звучит её голос, которому Валя безуспешно попыталась придать безмятежную интонацию. Валентина вернулась к столу, из-за которого поднялась, чтобы поприветствовать гостя. Продолжать беседу о нарядах и модистках стало невозможным. Похоже, Аделаида тоже была не в восторге от того, что их прервали. "Ну почему я не умею так изящно ставить человека на место, как это выходит у Ады?" - думала Валя, с одобрением наблюдая за тем, как подруга здоровается с Бутурлиным. На мужа она по-прежнему не желала смотреть. Что-то промелькнуло между этими двумя, или Вале показалось? Неужели они друг к другу неравнодушны? Не влюблённость, нет, но отчего они так подчёркивают свою неприязнь друг к другу каждым словом и жестом? Валя усмехнулась в салфетку, которую так вовремя приложила к губам. Как было бы замечательно, если бы этот сухарь Бутурлин влюбился в её подругу! В Аду невозможно не влюбиться. В ней столько жизни, она такая остроумная, такая независимая и уверенная в себе... "О, нет, Ада уже прощается... Как бы мне хотелось поехать с ней куда угодно, пусть даже в этот унылый приют, только подальше отсюда... Но в таком платье ехать невозможно, да и уехать от гостя - это будет совсем уже дурной тон. Ада, Ада, как же мне будет тоскливо с ними теперь..." - подумала Валя, а вслух сказала: - В следующий раз непременно поеду с тобой, дорогая. Я безнадёжно отстала от большинства, и верю и в христианскую, и в другую любовь. Тут Валя всё-таки взглянула на мужа, вложив в свой взгляд как можно больше равнодушия. Короткий получился взгляд, потому что она сразу же отвернулась и снова обратилась к подруге: - Мне так жаль, что тебе уже пора... Приезжай ко мне почаще, ты ведь знаешь, что тебя всегда рады видеть в этом доме. "А сейчас, господа, я разыграю перед Вами сцену: "жена, которая не любит мужа, но привыкла к нему, уважает и поддерживает". Занимайте места в зрительном зале и наслаждайтесь"

Григорий Бутурлин: - Простите, Аделаида Сергеевна, я не так силен в цитатах – совсем одичал в казармах. Помню только что-то про сучок в глазе брата твоего, - притворно вздохнул Бутурлин и хитро улыбнулся мадам Басмановой. Разговор определенно не клеился. Дамы всем видом показывали свое неудовольство, поэтому беседовали весьма натянуто. «И далась им эта любовь? Разве можно раздувать столь масштабный скандал и корчить из себя униженных и оскорбленных только из-за того, что кто-то всего-то и сделал, что подобрал для своих чувств другое, не совсем общепринятое название? И ладно бы такими глупостями увлекались какие-нибудь светские восторженные дурочки, но Валя, а уж тем более Аделаида – умнейшие женщины, а все туда же. Нет…Верно, что от женщин одно зло. И не приведи Бог связать себя когда-нибудь узами брака. Впрочем, даже дамы более вольных правил, не претендующие ни на что серьезное, одержимы этой чертовой романтической идеей о вечном и возвышенном чувстве. Им подавай клятвы, любовь до гроба, окунаясь в которую, дураками становятся оба. Кстати, неплохая рифма. Любовь до гроба – дураки оба.» Так размышлял Гриша. А между тем госпожа Басманова, выдержав n-ное количество минут, поспешила откланяться, не забыв при этом окатить его и Родиона волной ядовитого презрения и одарить очередной колкостью лично Бутурлина. - До свидания, Аделаида Сергеевна. В том, что вы колдунья, не сомневается никто, особенно учитывая скорость, с которой вы успеваете переноситься с место на место. Это ведь поистине волшебная способность! В голове у Бутурлина крутилась гораздо более дерзкая фраза про ведьму и метлу, но Григорий прикусил язык, чтобы ненароком её не высказать. - Так что в силе вашей магии я не смею сомневаться! Басманова фыркнула, словно прочитала невысказанные мысли Гриши и так же внезапно, как и появилась, покинула дом Громовых. После ухода Аделаиды обстановка стала совсем натянутой. Валя словно забаррикадировалась морально и напускала на себя вид безразличный и скучающий. Родион также сидел нахмурившись, так что Бутурлин, высидев ровно столько, сколько полагалось по правилам приличия, поспешил под благовидным предлогом оставить супругов одних в доме, чтобы дать им возможность выговориться и окончательно выяснить отношения.

Родион Громов: С каждой минутой поведение Валентины все более удручало Громова, но виду подавать он не желал. Поэтому по-прежнему был учтив с мадам Басмановой, весел в разговоре с Гришей и приветлив, даже ласков к жене. При этом сама она отвечала на его слова в лучшем случае учтивым кивком. Подобное равнодушие оказалось действенным методом, и вскоре что-то болезненно дрогнуло в душе Громова. А может, и не в душе, но в уголках губ, где вдруг наметилась едва заметная лукавая улыбка. Взгляд же остался спокоен и никоим образом не выдал тревожных мыслей Громова: «И сколько же это будет длиться? Неделю?» Меж тем, Аделаида Сергеевна, продемонстрировав обществу настоящую женскую солидарность и укололов мужа подруги ехидным замечанием, откланялась. И после этого разговор между оставшимися еще какое-то время крутился вокруг пустых тем салонной болтовни о погоде и новой театральной приме. Но вот уже и Бутурлин решительно заявил, что ему нужно торопиться «по делам». Оставшись с женой наедине, Громов вновь в полной мере ощутил ту тягостную атмосферу, что еще хоть как-то разрежалась присутствием гостей. Валя сидела за маленьким столиком, на котором была раскрыта шкатулка с рукоделием, с таким видом, будто выбирала не салфетку для вышивания, но жертву. Родион попытался привлечь ее внимание, сначала только движениями – пару раз переменил позу, взял книгу, положил обратно. Потом добавил звук – покашливая и активно постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Никакого эффекта. - Возможно, тебе будет интересно узнать, что сегодня ночью нашего Григория едва не ограбили. Вернувшись с какого-то приема, он вошел в свой кабинет и застал там ужасный кавардак. И все это так его обеспокоило, что даже заставило обратиться ко мне за советом, - Валя, наконец, обернулась, но что оставалось Родиону, кроме как пожать плечами? - Я посоветовал ему не беспокоиться понапрасну и проверять на ночь окна. Неприятное происшествие, но и только. Пройдясь по комнате, Громов остановился возле жены и пристально на нее посмотрел. Все еще красивая, желанная, но, господи, какая же упрямая в этой своей нелепой обиде! Ну что делать, если он действительно не в состоянии произнести вслух слова, которых она так добивается?! Тем более что произнесенные по принуждению, они все равно не будут искренними. Зачем же лгать? - Скажи, ты ведь тоже обратила внимание, что Бутурлин и Ада явно друг другу неприятны? Или мне это только померещилось? – видимо он, наконец-таки, выбрал нужную тему. Валечка тотчас же встрепенулась, - Странно, мне казалось, что они почти не знакомы. По крайней мере, настолько близко, чтобы относиться друг к другу со столь явной антипатией. С чем это может быть связано, ума не приложу?


Валентина Громова: Обидеться и дать себе слово не обращать на мужа внимания было довольно просто. Но Валентина и не предполагала, как сложно будет ей выдержать данное самой себе обещание. Теперь ей нельзя было просто подойти и привычно дотронуться до Родиона - поправить его воротник, даже если в этом не было необходимости, или провести рукой по волосам, или улыбнуться в ответ на его улыбку... Всего этого она себя лишила, и сразу же, как только первоначальный гнев немного улёгся, Валя почувствовала, как же ей этого не хватает. Но, верная себе, она стойко продолжала разглядывать содержимое шкатулки, словно в этом теперь заключался единственный смысл её жизни. А Родион, словно нарочно, ненавязчиво давал знать о своём присутствии. То покашлял, то постучал чем-то. Но заговорил он первым! Валя так обрадовалась этому, словно только что одержала небольшую победу в едва начавшейся и обещающей надолго затянуться войне. "Ему тоже меня не хватает! Как и мне - его. Не показывать, не показывать радости ни в коем случае! Как бы ответила не любящая, а только испытывающая глубокое уважение к супругу жена?" Валя выпрямила спину и слегка повернула голову к Родиону. На того, с кем говоришь, нужно смотреть. Но только не в глаза. А то он догадается, что она притворяется. Валя уставилась на лоб Родиона, выбрав там невидимую точку. - Вы говорите, едва не ограбили? Но ведь не ограбили же? Какой-нибудь глупый воришка, который услышал шаги слуг и сбежал, не успев ничего утащить... Вы дали другу правильный совет. Волноваться нечего. Вот если бы пропало что-то ценное... Вы как всегда абсолютно правы. Хорошо получилось! Тон спокойный и ровный. И интерес, кажется, удалось скрыть. Но Валентина твёрдо решила сегодня же навестить Аду. Или, в крайнем случае, завтра. И тогда уже они вдоволь наговорятся, обсуждая эту новость со всех сторон и придумывая причины случившегося. Забывшись, она на минутку выскочила из своей роли равнодушно-вежливой слушательницы и почти улыбнулась, предвкушая встречу и беседу с подругой. Уголки её губ даже дрогнули, собираясь раздвинуться в улыбке, но Вале удалось вовремя спохватиться и сохранить нейтральное их положение. Нет, ей вовсе не интересно. А вот то, что сказал Родион после, всё-таки расшевелило её. Неприятны друг другу... Конечно, Аделаиде не нравится Григорий. Да и Валентина теперь зла на него - за то, что поддержал (а, может, и подсказал Родиону) такое возмутительное отношение к любви и её проявлениям. - Да, Аделаиде не может быть симпатичен такой чёрствый сухарь, как Григорий. А он, вероятно, тайно в неё влюблён. Настолько тайно, что боится себе признаться в этом, и поэтому старается доказать всем - а ей в первую очередь - что недолюбливает её. Валя высказала это неожиданно даже для себя. Она так не думала, но ей очень захотелось, чтобы друг Родиона, отрицающий любовь, сам оказался влюблённым по уши в её подругу.

Родион Громов: О сложных расчетах жены, почти что военных – стратегия, если не боя, то длительной осады, Громов и не подозревал. Женская обида – это дело неприятное, иногда нестерпимо скучное, но проходящее, спонтанное. Если бы он мог прочесть мысли Валечки в данную минуту, то был бы немало удивлен. Сейчас же был рад и тому, что та хотя бы повернулась и, обратив взгляд своих агатовых глаз к мужу, соизволила ответить на его вопрос. Смотрела, правда, не в глаза, а куда-то выше, отчего Родиона преследовало странное чувство, будто у него на лбу вдруг образовалось нечто наподобие чернильной кляксы, которую жена внимательно разглядывает. Иначе, с чего бы так пристально туда глядеть? - … «Черствый сухарь»?! – с запинкой произнес Громов и в ту же секунду почти окончательно уверился, что поведение Валентины вызвано каким-то недугом. Или как же еще объяснить то, что Бутурлин, всегда пользовавшийся у нее добрым расположением, вдруг превратился во врага рода человеческого? - И давно ли вы приговорили Григория к этому званию, сударыня? Валя в ответ пожала плечами и огорошила новой порцией своих умозаключений, от которых Громову срочно пришлось присесть в кресло. Сохранять спокойствие стоя на ногах ему становилось все сложнее. - И когда же, позволь узнать, ты успела произвести вывод о скрытых чувствах Бутурлина к Аделаиде Сергеевне? Ведь не за пару же минут, пока они обменивались колкостями в нашей столовой? Между прочим, если уж судить справедливо, то почему бы не предположить, исходя из этого, столь же пламенное чувство к Григорию и со стороны твоей Ады? Право слово, она выглядела даже более раздраженной, а это, несомненно, есть признак душевного огня? Скрывать свои чувства – не означает не испытывать их, а сегодняшнее утро, право, выдалось весьма богатым на эмоции! Сохраняя внешнее спокойствие, Громов веселился в душе. А тут еще Валентина, будто нарочно, своими измышлениями стремилась укрепить без того достаточно твердую уверенность в непостижимой странности женского способа размышлять. - Да уж, что и говорить, прекрасной они были бы парой, - не удержавшись, с иронией проговорил Родион Гаврилович. И тут же пожалел об этом, углядев странный огонек, вдруг блеснувший в глазах супруги.

Валентина Громова: "Сухарь Ваш Бутурлин, а кто же ещё? Только Вы не поймёте, почему. Потому что и сам Вы - наичерствейший сухарь. Только смысла Вам это говорить я не вижу." Валя уже вошла в придуманную себе роль и освоилась в ней. Строить из себя равнодушную жену было даже не трудно, ей начинал нравиться тот спектакль, который она разыгрывала. Как, наверное, легко живётся тем бессердечным дамам, которые не любят своих мужей и вертят ими, как хотят. Хотя вертеть Родионом у неё вряд ли получится. Для этого нужно быть не просто эгоистичной и взбалмошной, но ещё хитрой и расчётливой. А этих необходимых качеств Валя была лишена напрочь. Поэтому она продолжала нести чушь, преследуя одну только цель: ни в чём не соглашаться с Родионом. - Просто Аделаида - искренняя, не будет притворяться, если человек ей неприятен, то она честно даст это понять. А Ваш Григорий - лицемер. Скрывает свои чувства, так как боится, что Аделаида ему не ответит взаимностью. А вот если бы признался, то... даже не знаю... Она собиралась продолжить свои рассуждения и прийти к выводу, что бесчувственные и безэмоциональные мужчины не способны тронуть воображение таких нежных созданий с тонкой душевной организацией, как Аделаида, да и сама Валя. Но умолкла, набирая побольше воздуха в лёгкие, и в этот момент Родион высказал потрясающее предположение. "Парой они были бы просто великолепной! Григорий, не устоявший перед чарами Ады и сам опровергнувший свою теорию... И Ада. А вдруг ей и правда нравится Бутурлин? Ну, это легко разузнать, Ада обычно не скрывает от меня почти ничего... " - Парой? Да-да, парой. А знаете, я уверена, что так и будет. Огонь Аделаиды в конце концов растопит даже такой толстый ледяной панцирь. под которым прячется настоящий Бутурлин, а не тот, за которого он старательно себя выдаёт! Валентина наконец взглянула мужу в глаза. "Только для того, чтобы увидеть, какое впечатление произвели на него мои слова..." - зачем-то мысленно оправдывалась она перед собой.

Родион Громов: Некоторое время они так и просидели – молча и глядя друг другу в глаза. При этом Родиону казалось, что вот прямо сейчас, в этой самой комнате появляется новая женщина, превращаясь совершенно в неизвестную ему Валентину. Было крайне неожиданно это наблюдать. Но еще более его вдруг стало занимать сказанное ею мгновение назад. - Интересно было бы за этим понаблюдать, - медленно протянул Громов через некоторое время, касаясь кончиками пальцев переносицы, как всегда делал, если мысли его еще не до конца оформились, но уже начали предлагать некие варианты будущего решения, - Крайне интересно. Он даже хмыкнул, представив себе Аделаиду и Бутурлина вместе. Точнее, то, как она, с лучезарной улыбкой, швыряет в последнего хрустальную вазу. А Григорий невозмутимо уворачивается от пущенного снаряда – все же военный в отставке – и стряхивает брызги воды с сюртука. Мда, что-то это ему напомнило. Ах да, тот самый молочник! Или еще – Бутурлин и Ада вместе на светском рауте тихими голосами говорят друг другу вещи совершенно не светские. Огонь Аделаиды! Адское пламя. Девять кругов Ада для Бутурлина. - А что, можно и попробовать! – Валя посмотрела с явным удивлением, не понимая хода его мыслей, но Громов уже отвернулся, поднялся из кресла и принялся расхаживать по комнате. - Вы верите в любовь, я – нет, но готов поверить, если своими глазами увижу доказательства. Еще мне крайне любопытно увидеть «настоящего Бутурлина». Всегда полагал, что он настоящий, а выходит – нет?! – Родион весело улыбнулся и продолжил: - Сударыня, а что вы скажете, если я вам предложу пари?! Да-да, милая, не удивляйся. Пари на союз между этими двумя столь несхожими людьми. Ведь ты утверждаешь, что любовь может одолеть любого? Если это так, я готов буду понести любую придуманную тобой кару. А ежели этого не произойдет, и чувство между ними так и не возникнет, то мою правоту, наконец, признаешь ты. Так сколько же, с твоей точки зрения, нужно человеку, чтобы влюбиться?

Валентина Громова: Сначала Валентина не поверила своим ушам. Родион всерьёз воспринял её слова? Она же просто так болтала, назло ему. Но, как всегда, ей не удалось вывести его из себя. Напротив, её предположение, кажется, развеселило его. Забыв на секунду о том, что она «равнодушная жена», Валя зачарованно смотрела, как он улыбается. Улыбаясь, Родион становился похож на того влюблённого юношу, которого она помнила. Да и вообще, улыбка у него была очень красивая... Да и сам он... Валя быстренько опустила голову и сделала вид, что задумалась. Всё-таки, плохая из неё актриса. Если бы он не так обаятельно улыбался... Пари? Он серьёзно? А вот теперь ей стало немного не по себе. А что, если она ошибается? Она ведь ляпнула просто так... Но отступать было некуда. К тому же, Григорий всегда нравился Валентине, пока Ада не рассказала о его словах. Ада. Сама о нём заговорила. Просто так или...? «...я готов буду понести любую придуманную тобой кару». Эти слова Родиона Валя всё повторяла и повторяла про себя. Только ради них стоит затеять пари. Даже с риском проиграть его. Она подняла голову и лукаво посмотрела на мужа. - Я согласна на пари. Наверное, месяца им вполне хватит, чтобы понять, что они небезразличны друг другу. - А я сделаю всё, что от меня будет зависеть, для этого... - Если проиграю, то признаю твою правоту. Но если выиграю, то ты ... признаешься мне в любви. Валя выдержала паузу. Она держала её столько, сколько было можно, и только когда ей показалось, что Родион что-то хочет сказать, твёрдо добавила: - При всех.

Родион Громов: Это был луч солнца, пробившийся сквозь плотную пелену осеннего неба, или что-то иное озарило лицо его супруги? Переменив позу, она немного подалась вперед и лукавый, по-детски озорной взгляд сейчас отчетливо напомнил Громову ту самую девочку Лялю из Сосен, которая всегда была готова откликнуться на любую задуманную им проказу. Вызов во взоре и полна решимости. Громов не ожидал, что она примет его пари, точно так же, как и сама Ляля, вероятно, не ожидала, что он предложит ей нечто подобное. Это было видно по смущению первых секунд, когда ею владели сомнение и борьба с собой. Валя не привыкла, а точнее – отвыкла рисковать. Признаться честно, и он тоже. Но вот она все-таки решилась, а значит и ему отступать больше некуда. - Я так и знал, - усмехнулся Родион и склонился к жене, быстро касаясь губами ее щеки. Правда, прилюдно признавать свою ошибку казалось Громову несколько чрезмерным. Но ведь он не ошибается, и ему нечего бояться проигрыша, - Дело осталось за малым. Нужно лишь теперь всячески поспособствовать их сближению. Вряд ли Ада посещает Английский клуб, а Григорий – сиротские приюты. Думаю, может, нам устроить ужин? Только самые близкие друзья. И, разумеется, ни слова им?! Приняв все условия, обсудив все возможные сложности, Громов, наконец, отправился на службу. Уже оттуда он послал записку другу, что они с Валей были бы рады на днях пригласить его к себе на вечер. Для чистоты опыта и из соображений благородства Родион не собирался нарушать данного обещания и потому решил, что не станет говорить Грише о заключенном с женой пари, но выяснить, что тот на самом деле чувствует к Аделаиде, конечно, стоит. Дабы избежать неожиданостей.

Валентина Громова: Какое-то время она сидела неподвижно, все свои внутренние силы направив на то, чтобы сохранять невозмутимое выражение лица. Ну, поцеловал, ну и что такого? Да сколько их было уже, этих поцелуев... Но вот именно сейчас ей почему-то стало так радостно, словно он уже при всех признался ей в любви. Всё-таки, она слишком его любит: так растаять от одного только поцелуя... И хватит уже улыбаться этой глупой улыбкой! Весь эффект пропадёт, она ведь так хорошо играла всё утро в равнодушие... Но улыбка только стала ещё шире, когда Валя услышала, что он согласился. Родион... Теперь ты попался... Потому что я переверну небо и землю, я сделаю всё, что смогу и даже то, что не смогу - лишь бы Аделаида и Григорий были вместе. Такой замечательный шанс нельзя упускать. Валя представила, как на очередном многолюдном вечере в чьей-нибудь гостиной её муж становится перед ней на одно колено, словно рыцарь из романа, и говорит - громко-громко говорит - те слова, которые давно уже не говорил ей даже наедине... И все те лица, которые в тот ужасный день были обращены к ней с сочувствием, теперь будут смотреть на неё с совершенно другим выражением. А все дамы и незамужние девушки - особенно незамужние девушки, эти кокетки и вертихвостки - будут ей отчаянно завидовать... С усилием оторвавшись от заманчивой картины, которую ей так красочно нарисовало собственное воображение, Валя как можно спокойнее посмотрела на мужа. - Какая хорошая идея - устроить ужин. И как можно скорее... Я сама приглашу Аду, а Вы - Бутурлина, да? Я ничего не скажу ей о нашей договорённости, обещаю. Валентина не лгала. Она бы не задумываясь всё рассказала Аде, если бы была точно уверена, что это ей поможет выиграть пари. Но Валя опасалась, что подруга обидится на неё и вообще откажется видеться с Григорием. Проводив Родиона, Валентина тут же кинулась к письменному столу - сочинять приглашение на ужин для Аделаиды.



полная версия страницы