Форум » Петербург » Говорите ли вы по-немецки? » Ответить
Говорите ли вы по-немецки?
Лара Нойманн: Дата: октябрь - ноябрь 1833 года Участники: Андрей Сафонов, Надежда Сафонова, Светлана Журавлева, Валерий Журавлев, Лара Нойманн Место: Петербург
Ответов - 27, стр:
1 2 All
Светлана Журавлева: Надежда Васильевна, подоспевшая к примерке шляпки, тоже похвалила ее цвет и фасон. Сама же Света, все еще смущаясь всеобщим пристальным вниманием, придирчиво разглядывала себя в зеркале, стараясь укрыть этой якобы внезапно нахлынувшей на нее нерешительностью все никак не отпускавшее стеснение. И хорошо еще, что за обширными полями шляпки никто не видел яркого румянца на ее щеках, вызванного комплиментами, которыми продолжала щедро осыпать ее приятная незнакомка, говорившая с явным немецким акцентом… «Немецким?!» - Так вы учительница немецкого?! – выпалила Света негромким шепотом, отвлекаясь от зеркала, вперяя жадный изучающий взгляд в глаза фройляйн, и схватила ее за руку. Впрочем, тут же отпустила, заметив недоумение на лице мадам Сафоновой, обескураженной ее странным поведением. Немка тоже выглядела несколько удивленной. – Простите, - тихо произнесла девушка и, отступив на шаг, принялась распутывать туго завязанные под подбородком ленты. Делала она это неспешно, словно бы вовсе и не горела изнутри нетерпением скорее отделаться от шедевра шляпного мастерства. Наконец, узел поддался, шляпка была снята с головы и передана на руки мадам Сафоновой. - Она мне нравится. Думаю, нужно взять именно ее, – Надежда Васильевна явно обрадовалась и предложила купить еще что-нибудь из подходящих аксессуаров – зонтик, перчатки, но Света, вновь сославшись на свою неопытность в подобных делах, попросила ее выбрать все это на собственный вкус. Сама же, как только тетушка и месье Симон вновь обратились к созерцанию товаров, выложенных на прилавок, повернулась туда, где до этого стояла предложившая ей примерить шляпку дама, переживая, что она может уйти и удобный шанс легко заполучить учительницу немецкого будет раз и навсегда утерян. И вовремя – когда Света обернулась, та уже явно вознамерилась уходить. - Извините, - вновь обратилась она к немке – очень тихо, чтобы никто вокруг их не услышал, делая вид, что тоже разглядывает ленты на прилавке, - Мне показалось, что вы неверно истолковали мой жест, и, возможно, обиделись… Меня зовут Светлана… мадемуазель Журавлева, - поспешно исправившись, она улыбнулась и протянула собеседнице руку. - Все дело в том, что мне давно нравится ваш родной язык, и я очень, очень хочу его выучить! Пыталась как-то сама, однако эти попытки ни к чему не приводят. Вот если бы нашелся кто-то, способный мне в этом помочь…
Лара Нойманн: В мгновение Лару осенило понимание, что девчонка совсем не горда, а застенчива. Неестественно, пожалуй, застенчива для своего положения. Обычно девочки из хороших семей привыкли к тому, что их любят, холят и лелеют, что им покупают новые роскошные платья, шляпки, перчатки, ленты и получают от этого удовольствие. Именно такой, кстати, Андрей и описывал Светлану, но теперь, когда Лара увидела ее своими глазами, девушка вдруг перестала быть для нее просто наивной дурочкой, которая должна исполнить отведенную ей по плану роль, превратившись в личность, у которой есть свое прошлое, свои привычки и пристрастия. И Ларе вдруг стало настолько жаль этой девочки, такой юной и неопытной, что она обернулась, собираясь уйти из магазина несмотря на очень удачно сложившуюся ситуацию, несмотря на то, что их со Светланой оставили вдвоем совершенно одних и теперь было бы очень легко вскружить ей голову своими мягкими манерами, дружелюбием и, смешно сказать, слабостью. Иностранной гостье так нелегко в этом чужом огромном городе. А она, Светлана, так добра, что, может быть, не откажется оказать ей услугу, согласившись сделать ее своей учительницей? Можно легко представить, с какой радостью эта девчушка примет новую роль, которую ей прежде никто и никогда не отводил: роль человека, который кому-то нужен. Того, кто может помогать и влиять на судьбу другого человека. И именно в этот момент, Светлана сама решит свою судьбу. - Я ничуть не обиделась, что вы?.. – Так же тихо ответила Светлане Лара, она улыбнулась, и глаза мадемуазель Журавлевой тоже озарились светом благодарности. Ларе же вдруг как-то резко перестало быть весело, но она продолжала улыбаться деревянными губами, отводя глаза в сторону – смотреть Светлане в глаза теперь стало нелегко. - Я с радостью принимаю ваше предложение и очень вам благодарна. Но, наверное, ваша матушка, – Лара кивнула в сторону мадам Сафоновой, - захочет узнать обо мне побольше? – Что-то менять уже нет смысла, говорят, жертва сама находит своего палача. Конечно, Лара не считала, что значение ее в жизни этой девушки будет столь же значимым и все же ощущала некую преступность в том, что теперь делала. - Простите меня, вы застали меня врасплох, я даже не представилась. – она тихо рассмеялась, - Меня зовут Лара, Лара Нойманн, родом я из Швейцарии.
Светлана Журавлева: Если бы Света могла предположить, что встреча с Ларой не случайна, если сумела бы догадаться, что все это изначально было придумано и спланировано Андреем, то она – вот и нет, вовсе и не разозлилась бы, а скорее восхитилась его коварством. Ведь прежде тот всегда казался девушке очень недалеким мальчишкой. Хотя, конечно, и не глупым. Андрейка всегда хорошо умел учиться, но чтобы выдумать что-то необычное! Даже в его детских играх Света не участвовала, в том числе и по той причине, что Андрейке не хватало фантазии даже вообразить себя ее верным рыцарем! По-крайней мере, так ей тогда казалось. И тут вдруг столь неожиданный ход. Впрочем, ничего такого в реальности барышня Журавлева не знала и не предполагала. Вместо этого она наивно смотрела на очаровательную барышню, надеясь, что та не сочтет ее нахалкой и примет сделанное ей предложение. - Матушка? Ах, вы про мою спутницу? Это моя… - «Будущая мама!» - с гордостью хотела было произнести Света, но вдруг передумала и решила не усложнять, - … тетушка. Надежда Васильевна добрейшая женщина, и уж если кто-то может уговорить моего батюшку, то только она. Папа у меня строгий, но всегда прислушивается к мадам Сафоновой. Я вас познакомлю сейчас. Не дожидаясь согласия Лары, Света поспешно повела ее к Надежде Васильевне. Та разглядывала в альбоме фасоны вечерних платьев, но оставила свое занятие и повернулась к девушкам, едва они оказалась подле нее. - Надежда Васильевна, я бы хотела представить вам мою новую знакомую. Это мадемуазель Нойманн, она швейцарка и преподает немецкий. И, можете представить, она была так добра, что согласилась помочь мне с изучением этого трудного языка! Вам ведь известно, что я его изучаю?! Последние слова Света произнесла с некоторым нажимом, будто опасаясь, как бы мадам Сафонова, запамятовав об этом факте, не стала его отрицать. Однако по приветливой улыбке тетушки, было ясно, что Лара пришлась ей по душе. Все выглядело так хорошо, что Света даже дерзнула предложить прямо сейчас же всем вместе поехать в кондитерскую, где они прежде иногда бывали с мадам Сафоновой, чтобы выпить там кофе с пирожными и закрепить столь приятное впечатление от знакомства, а заодно обсудить и будущие занятия. Предложив, впрочем, тотчас же испуганно замерла, пораженная собственной, неизвестно откуда вдруг взявшейся храбростью. Но сегодня определенно был ее день, ибо Надежда Васильевна и тут не возражала. И далее, бесконечно довольная собою и происходящим Света прощебетала без умолку всю дорогу, расспрашивая Лару про ее впечатления от Петербурга, перемежая краткие ответы собеседницы собственными пространными комментариями. К примеру, поинтересовавшись, как фройляйн Нойманн относится к сырому климату столицы, тут же сама взялась рассуждать, что и в Швейцарии, наверное, тоже не жарко, а возможно, даже и вовсе сыро. Горы, все-таки. Тетушка, явно удивленная непривычной разговорчивостью Светы, несколько раз аккуратно пыталась остановить ее, но гордость за собственную находчивость и счастье от скорого торжества над долговязым зазнайкой, так и рвалось наружу, сметая все доводы рассудка. И единственное, о чем Света сейчас всерьез сожалела, было отсутствие возможности прямо сейчас же объяснить обаятельной учительнице причины столь внезапного рвения к изучению языка Гёте.
Надежда Сафонова: Ни необычная своевременность, ни стремительность нового знакомства Светланы при отсутствии знаний обо всей полноте предшествующих им событий, разумеется, не могли бы вызвать подозрений в своей нарочитости даже у самого осторожного наблюдателя. Надин же и вовсе, не обладая от природы большой проницательностью, не увидела во встрече с фройляйн Нойманн ничего особенного. Она, напротив, даже обрадовалась, что помогая Светочке, делая ее жизнь более насыщенной событиями и интересной, сможет хотя бы немного отблагодарить этим – пусть и косвенно – ее отца и бабушку за все добро, которое те делали и продолжают делать для ее собственного сына. Поэтому сразу после того, как отметив знакомство, они расстались с обаятельной швейцаркой, конечно же, пообещала Свете прямо сегодня обо всем договориться с ее отцом. И исполнила данное обещание, приложив к этому все имеющиеся дипломатические таланты. Ведь, в отличие своих дам, сам господин Журавлев, несомненно, обладал более развитым логическим мышлением и большим жизненным опытом. Потому задал Надин едва не десяток вопросов, касающихся будущей преподавательницы для своей дочери, доведя бедную женщину своей дотошностью едва ли не до нервического припадка. В конце концов, не выдержав, она даже посетовала, что Валерий ведет себя с нею, точно чиновник Жандармского управления. - Боже мой, дорогой, но это же всего лишь обыкновенная учительница немецкого языка! А вовсе не посол иностранного государства, которому нужны верительные грамоты от его короля! – воскликнула она, едва сдерживая вдруг захлестнувшее ее раздражение. Все же, при всей своей доброте, Валерий иногда бывает просто несносно нудным… Приняв максимально обиженный вид, Надин устроилась в кресле, сложив на груди руки, и отвернулась от Журавлева, уставившись на пылающий огонь в камине, прекрасно зная, что такое поведение, обычно, быстро деморализует мужчину, который, не зная, как вести себя в подобных случаях, всегда стремится уступить ей как можно быстрее. Прием этот мадам Сафонова применяла, впрочем, довольно редко и при наличии веских причин. Как раз таких, как нынешняя. И потому работал он безотказно. Промаявшись с четверть часа ее мрачным молчанием в ответ на встревоженные вопросы, чем же, собственно, он так ее обидел, Валерий тяжело вздохнул и согласился исполнить желание своей дочери и, конечно, самой Надин, даже без дополнительной беседы с фройляйн Нойманн. Хотя прежде строго придерживался раз и навсегда заведенного еще в Светочкином детстве обычая лично общаться с каждым из ее учителей перед тем, как допустить их к девочке. На что Надин вновь немедленно повеселела, чмокнула своего любовника, ошарашенного этой резкой сменой настроения, в нос и тотчас же удалилась из его кабинета, что-то тихонько напевая и торжествуя победу. Желая как можно быстрее обрадовать этой новостью и Свету, которая, наверняка, не спит, а ждет решения своей участи, через полутемный в этот поздний час большой холл первого этажа, мадам Сафонова двинулась было к лестнице, ведущей наверх, к личным комнатам обитателей дома, но резко остановилась, замерев на месте и громко ахнула – как раз в тот момент, когда с одного из низких диванов навстречу ей вдруг поднялась высокая темная тень. - Ну, разве можно меня так пугать?! – воскликнула она, с укоризной глядя на Андрея, а это был, конечно же, он. – Меня – пожилую женщину с истрепанными нервами?! – Но, догадавшись в чем дело, быстро сменила гнев на милость. – Ах, да ты мне просто Жужу сюда принес? Как мило… Собаченька моя! – воркуя, добавила Надин, обращаясь то ли к сыну, то ли к своей питомице и забирая ее из рук юноши. – Знаешь, а у нас новость! У Светланы будет новая учительница немецкого. Хочешь, пойдем и расскажем ей об этом вдвоем?
Андрей Сафонов: На лекциях в Корпусе Андрей сидел как на иголках. Он еле-еле успел к их началу, влетел в аудиторию, едва не сбив с ног преподавателя. Однокурсники подшучивали над ним из-за этого, но он, против обыкновения, не отвечал им тем же. Его мысли были заняты совсем другим. Что там Лара, удалось ли ей встретиться с маман и Светкой? Смогли ли они договориться об уроках? В том, что его богиня понравится и расположит к себе маменьку и кузину, молодой человек не сомневался. Ведь она - само совершенство и... Дальше мысли Сафонова уносились в традиционные для всех впервые влюбленных юношей заоблачные выси. Задавив в себе желание сразу после занятий помчаться к Ларе, он отправился домой, и там... там остановилось время. Нет, оно, конечно, все-таки двигалось, но делало это чудовищно медленно. Чтобы хоть как-то отвлечься от размышлений о том, удался ли его план, Андрей принялся за чертеж, который надо было сделать к следующей неделе. Поначалу он все никак не мог сосредоточиться, прислушиваясь к доносившимся снизу звукам, но постепенно увлекся и перестал замечать происходившее в доме. Видимо, так он и пропустил момент возвращения маменьки и Светланы. Вместе с окончанием работы вернулось и беспокойство. Сафонов спустился в кухню, и выяснил у вездесущих и всезнающих кухарки и горничных, что барыня и барышня вернулись с покупками, довольные и веселые, и что Надежда Васильевна сразу ушла к Тому Типу - видимо, демонстрировать обновки. Андрей запасся сладкими пирожками и устроился на диване в холле, чтобы перехватить маман, когда та будет возвращаться к себе. Быстро сгустились осенние сумерки, но он не стал зажигать света. Маман все не было, зато вместо нее в холл влетела Жужу. И тут же была схвачена и насильно усажена на диван. Андрей рассчитывал, что она сразу поднимет визг, на который моментально прибежит маменька, чтобы защитить свою любимицу. Но подлая тварь собачьей наружности оказалась верна себе, и явно назло молодому человеку принялась молча лизать ему руки и вилять хвостом. Тихонько выругавшись, Сафонов сгреб мерзавку в охапку, намереваясь отшвырнуть куда подальше. И тут-то в холл спустилась маман. Застигнутый на месте преступления, Андрей от растерянности даже погладил Жужу, на какую-то минуту лишившись дара речи. Впрочем, в тот момент он ему и не был нужен. За него все сказала маменька. - Да, она скулила, скучала... почему ты так долго? Какая учительница? Где ты ее нашла? Я тоже, может... Так, стоп. Не переигрывать. Не все сразу. Иначе маман заподозрит неладное. - Пойдем. Андрей попытался придать лицу скучающе-скептическое выражение. Мол, видеть лишний раз неспособную к немецкому вредину Светку - невелико удовольствие, и только из интереса к личности неизвестной будущей учительницы он согласен вытерпеть этот визит.
Светлана Журавлева: Когда раздался тихий стук в дверь, Светлана лежала на кровати и разглядывала рисунок новой шали, то поднимая ее повыше, то поднося прямо к лицу. И как это раньше она могла думать, что ходить по модным лавкам скучное занятие? Конечно, она пока ощущает себя там не слишком уверенно. Как, например, Надежда Васильевна, которая среди всего этого разнообразия тканей и фасонов, будто рыба в воде – и как сразу там преображается! На щеках румянец, в глазах азартный блеск! Мгновенно подскочив, так, что даже голова на секунду закружилась, Света бросилась отпирать дверь. Оказалось, что ее надумала навестить в этот поздний час как раз тетушка, а еще Андрейка, замерший рядом с матерью молчаливым стражем, держа на руках ее любимую Жужу. Вот уж картина маслом! И как же это несчастное существо может так спокойно сносить его объятия? Есть ли вообще на свете хоть кто-нибудь, кто пожелал бы в них оказаться? Нет, если, конечно, попытаться откинуть в сторону его мерзкий характер и занудство, Андрейка, быть может, и хороший. Но уж внешне совсем неказист. И в кого он такой, часто размышляла об этом Светка, украдкой разглядывая красавицу Надежду Васильевну. Тем временем, сама она уже во всех подробностях рассказывала девушке радостную новость – папа разрешил ей заниматься немецким с новой учительницей, так что утром она может смело отправить фройляйн Нойманн письмо, чтобы договориться о времени и днях будущих уроков. Все это бесконечно обрадовало Свету – так, что она бы, наверное, бросилась к Надежде Васильевне с благодарственными объятиями, если бы рядом в этот момент не находился ее сын. Уж слишком торжествующим казался его взгляд – не празднует ли этот зазнайка победу заранее, предвкушая ее поражение в этой затее?! «Да не дождется!» - решила про себя девушка и сдержала-таки свой порыв, ограничившись лишь словами благодарности и улыбкой. Но на следующий день, едва лишь проснувшись, тотчас же принялась за письмо, в котором, памятуя, что фройляйн Лара с утра занята в своем пансионе, предложила ей заниматься по вечерам. И первый урок решилась назначить уже назавтра, подумав, что одного дня вполне хватит, чтобы приготовить для него все необходимое. В разговоре за завтраком папа разрешил ей также использовать в качестве классной комнаты бывшую Асину гостиную – маленькую комнатку в южном крыле. Туда Света первым делом притащила из библиотеки стопку немецких книг, в том числе и какой-то страшный готический роман. Впрочем, о том, что он страшный, девушка пока могла судить лишь по иллюстрациям, но надеялась быстро восполнить и этот пробел в знаниях. Затем ровными стопками разложила на рабочем столе листы бумаги для черновых записей и красивую, в кожаной обложке тетрадь-чистовик. Оправила перья и карандаши. В общем, приготовила буквально все, чтобы уроки были как можно более приятными и удобными.
Лара Нойманн: Первый визит к Журавлевым прошел как нужно. Никто не захлопнул дверь перед самым Лариным носом, не уличил ее в мошенничестве и не выгнал из дома прочь. Напротив, все, с кем пришлось пообщаться, были с нею очень приветливы и подчеркнуто вежливы. Но более всего Лару поразила Надежда Васильевна, красивая женщина с характером если не ангельским, то очень близким к тому. Она как-то умудрялась держаться так светски и одновременно просто, что вокруг неизменно ощущалась та особенная атмосфера домашнего уюта, с которой Лара была совершенно не знакома. Вообще-то, до прихода в этот дом сегодня, Лара была уверена, что будет очень рада, если все пройдет гладко, но прилив счастья как-то задержался, а вместо него фройляйн Нойманн вдруг завладели какие-то смутные переживания. После взаимных приветствий Светлана увела ее в небольшую комнату, где им предстояло проводить свои уроки. Правда, Лара не очень-то желала обозначать их занятия с кузиной Андрея столь серьезным термином. Конечно, совсем без скучной рутины им не обойтись, но общепринятую строгую дисциплину на своих «уроках» новая учительница мадемуазель Журавлевой сразу решила свести к минимуму. - Иначе можно отбить всякое желание учиться, - объясняла Лара своей новой ученице, - и тогда вы ни за что не прочитаете это произведение, – перебрав стопку книг, она выудила ту самую, ради которой все, похоже, и затевалось. Обложка ее оказалась знакомой. – «Die Elixiere des Teufels», - прочитала фройляйн Нойманн вслух. – Говорят, будто бы один студент в Геттингене сошёл с ума от этого романа. Честно говоря, и самой было бы интересно узнать, о чем он. Мне иногда приходится отбирать у пансионерок книжки, чтобы проверить их содержание, недавно попалась как раз эта самая, но я прочитала только первую главу. Остальное, обещаю, прочитаем вместе. Судя по замятым страничкам того отобранного Ларой тома, ее ученицы, напротив, прочитали уже большую часть романа. И хоть всегда казались фройляйн Нойманн существами очевидно безмозглыми, на сумасшедших из-за этого вовсе не походили. Потому Лару теперь даже мучило любопытство: неужто действительно свести с ума русских школьниц сложнее, чем геттингенских студентов? - Так что, Светлана Валерьевна, если мои методы обучения вам подходят, мы можем приступить хоть сейчас же. – Подвела она итог своему краткому вступлению.
полная версия страницы