Форум » Библиотека » Нева всю ночь рвалася к морю против бури... » Ответить
Нева всю ночь рвалася к морю против бури...
Софья Долманова: Санкт-Петербург, 1824. Самое сильное наводнение в Санкт-Петербурге произошло 7 ноября (по старому стилю) 1824 года. В этот день максимальный уровень подъема воды достиг 410 см выше ординара. Уже 6 ноября с залива дул сильный ветер. К вечеру погода стала еще хуже, и начала прибывать вода. Ночью разыгралась настоящая буря. Ранним утром на Адмиралтейской башне зажглись сигнальные фонари, предупреждающие жителей города об угрозе наводнения. Очевидцы вспоминают, что беспечные петербуржцы, проснувшись, и увидев поднявшуюся в каналах воду, поспешили на берега Невы полюбоваться стихией. Но даже тогда, когда жители Адмиралтейской части города еще не ожидали большого несчастья, низменные места, находящиеся на берегу Финского залива, были уже затоплены. Через несколько часов Нева, а также другие реки и каналы, вышли из берегов даже там, где были высокие набережные. Весь город, за исключением Литейной и Рождественской частей, был залит водой почти в рост человека. Люди спасались от бушевавшей стихии как могли. Особенно страдали невысокие деревянные дома, которые просто сносило напором воды. Кто-то поднимался на крышу, на высокие мосты, кто-то плыл на воротах, бревнах, ухватившись за гривы лошадей. Многие, бросившись спасать свое добро в подвалы, погибали. Около двух часов дня на Невском проспекте на большом катере появился генерал-губернатор Петербурга граф М. Милорадович, пытаясь подбодрить жителей и оказать им хоть какую-то помощь. Еще один очевидец наводнения оставил о нем такие воспоминания: "Зрелища сего описать невозможно. Зимний дворец стоял, как скала, среди бурного моря, выдерживая со всех сторон натиск волн, с ревом разбивавшихся о крепкие его стены и орошавших их брызгами почти до верхнего этажа; на Неве вода кипела, как в котле, и с неимоверной силой обратила вспять течение реки; два тяжелых плашкоута сели на гранитный парапет против Летнего сада, барки и другие суда неслись, как щепки, вверх по реке… На площади против дворца - другая картина: под небом, почти черным, темная зеленоватая вода вертелась, как в огромном водовороте; по воздуху .. носились широкие листы железа, сорванные с крыши нового строения Главного штаба, буря играла ими, как пухом…" К трем часам дня вода начала убывать, а ночью улицы совсем очистились от воды. Точное число жертв наводнения подсчитать было трудно, цифры называли разные: от 400 до 4 тысяч человек. Материальный же ущерб оценивался многими миллионами рублей. Произошедшая катастрофа снова заставила задуматься о необходимости защитить Петербург от подъемов воды. Появились различные проекты: одни предполагали превращение Невской губы в искусственное озеро, которое бы отделялось от Финского залива плотиной с отверстиями для прохода судов. Согласно другим в устье Невы предусматривалось создание защитных сооружений. Но ни один из проектов не был осуществлен. Развитие науки позволило точнее определить причину внезапных невских наводнений. Теперь уже никто не обсуждал всерьез гипотезу о том, что подъем воды вызван притоком ее из Ладожского озера. Накопленные в течение многих лет данные позволили сделать вывод о том, что настоящая причина наводнений - в образующейся в Финском заливе волны. В широком заливе эта волна незаметна, но по мере того, как залив сужается к месту впадения Невы, волна становится все выше. Если же к этому добавляется сильный ветер со стороны залива, то вода поднимается до критического уровня, и именно в таких случаях Нева выходит из своих берегов. После наводнения 1824 года город пережил еще много больших подъемов воды, однако уровень 1824 года так и остался рекордным. [more] [/more] Источник тут
Ответов - 6
Софья Долманова: 18 (6) сентября 1802 года - 224 см - день 24 января (4 февраля) 1822 года - 254 см - ночь 7 (19) ноября 1824 года - 421 см - 14.00 20 августа (1 сентября) 1831 года - 264 см - ночь
Софья Долманова: Наводнение 1827 года, при возвышении воды лишь на 4 фута 11 дюймов, случилось ночью 29-го июня: явление единственное, со времени существования Петербурга небывалое. В 1830 году, декабря 15-го в 12 часов утра вода возвысилась до 5 футов и 1 дюйма: шести футов было бы достаточно, чтобы Нева сравнялась с берегами. В 1833 году 17-го августа при сильном ветре вода стала быстро прибывать и достигла 5 футов, с переменою ветра так же быстро пошла на убыль. Летопись петербургских наводнений 1703-1879. П.П. Каратыгин
Софья Долманова: 1802. Год замечательный вообще в геологических отношениях: при наводнении в сентябре, вода достигала высоты в 7 футов 5 дюймов. Пострадали, по обыкновению, низменные окраины, заселенные бедняками. Смоленское кладбище на три четверти было залито водою; заборы, канавки и могилы потерпели значительные повреждения. Всех же наводнений в сентябре и октябре месяце было три, о чем Евгений Болховитинов (впоследствии митрополит киевский) писал другу своему Василию Игнатьевичу Македонцу от 23-го октября 1802 года: «У нас было три наводнения, и первое – ужасное. Мне случилось на ту пору ехать в Пустынь:: по всей Коломне ехал я по воде в пол-аршина, да и по Петергофской дороге верст в пять тоже». От 15-го ноября того же года. «14-го числа во втором часу по полудни доходило и до нас землетрясение, но только слабое; что во всем Петербурге только три человека заметили оное: 1) английская посланница, наливавшая в то время кофе; 2) один пансионский учитель, стоявший прислонясь к стене, в третьем этаже дома, да 3) Гамбургский купец, державший в руках стакан пуншу. Так я слышал от Николая Петровича Румянцева, сочлена нашего комитета. Все упомянутые господа не сочли это землетрясением, а собственным головокружением. Однакож, записали и когда из Москвы получены о сем вести, то они , справься с записками, нашли тот же самый день и час. В Москве чувствовано было в семи местах, как из репорта видно, а в Киеве минут пятнадцать оно продолжалось, с чувствительным под землею шумом. Получены также репорты о том же из Калуги, Тулы, Курска и Белоруссии. Прошедшею весною в Перьми было еще чувствительнее землетрясение. И все это в России дело бывалое и прежде, и, следовательно, яко натурально происшествие, не может наводить никакого страха. Надобно ожидать какого-нибудь известия об извержении огнедышущих гор. Все другие пророчества излишни. Перед тем были у нас великия от моря наводнения». Летопись петербургских наводнений 1703-1879. П.П. Каратыгин
Софья Долманова: 1822. Достопамятный год в летописях Петербурга; подобного не бывало дыныне, т.е. в течение ста восьмидесяти пяти лет и едва ли скоро дождутся подобного жители нашей северной столицы. Нева вскрылась 6-го марта, застыла 10-ноября: навигация продолжалась девять месяцев и четыре дня. В первый день Пасхи (2-го апреля) женщины ходили в кисейных платьях, мужчины в одних сюртуках; лето было неизменно самое благоприятное и урожайное. Но самое начало года было ознаменовано наводнением. В.Н. Брех пишет: «Наводнение было 23-го января 1822 года в полночь; но об этом не дошло до нас никакого письменного видения». По журналу, веденному в Галерной гавани, видно, что вода возвышалась там ночью в это число до 8 футов и 5 дюймов. У Аларчина моста выступила вода из каналов и покрыла улицы фута на полтора. На театральной площади лежало множество льда, вынесенного водой из каналов. Наводнение это продолжалось два или три часа и причинило только незначительный вред жителям Галерной гавани. Летопись петербургских наводнений 1703-1879. П.П. Каратыгин
Игорь Комаровский: Вода и огонь - две разрушающие стихии. Несколько слов о пожаре. Пожар в Зимнем дворце 17 декабря 1837 года Вечером 17 декабря Николай, императрица и цесаревич отправились в Мариинский театр. Там давали балет «Баядерка», и в главной роли блистала Тальони. Все шло прекрасно, как вдруг в царскую ложу вошел дежурный флигель-адъютант и шепотом, чтобы не испугать императрицу, доложил императору, что в Зимнем дворце начался пожар. Младшие дети царя оставались там, и, кроме того, во дворце постоянно находилось несколько тысяч слуг. Ни слова не сказав, Николай вышел из ложи. Пожар начался с чердака, где ночевали слуги. На случай пожара во дворце имелось множество приспособлений и своя пожарная команда, поэтому пожарные решили, что легко справятся сами. Они даже не известили о случившемся дворцовое начальство и тем более министра двора князя Волконского, которого все боялись пуще огня. Однако на всякий случай от каждого из гвардейских полков к дворцу были вызваны по одной пожарной роте, но общего командования создано не было, и роты (каждая по отдельности) стояли на площади под сильным ветром. Солдаты и офицеры с недоумением глядели на темный и тихий Зимний дворец, не видя никаких признаков пожара. И вдруг одновременно из множества окон бельэтажа с шумом и треском вывалились рамы и стекла, в проемы вылетели наружу горящие шторы и стали виться на ветру огненными языками, а дворец из совершенно темного весь мгновенно превратился в огненный. И тотчас на площадь выплеснулись волны густого и черного дыма, а над крышей вспыхнуло гигантское зарево, которое, как утверждали очевидцы, было видно за 50 верст. К этому времени на площади собрались тысячи других людей, замерев, глядели на происходящее. В это самое время к Зимнему подкатил в открытых санках император Николай. Он сошел с саней, и возле него тут же встали полукругом генералы и офицеры, сановники и дипломаты, оказавшиеся рядом как по мановению волшебной палочки. Николай приказал солдатам и офицерам войти во дворец через все входы и выносить все, что можно вынести. Дворец горел трое суток, пока не выгорел дотла, оставив только закопченные, черные стены, груды пепла, золы и горящих углей. Но благодаря героизму солдат, находившихся во внутренних караулах, и тех, кто оказался в помещениях, еще не охваченных огнем, удалось спасти множество дорогих вещей – мебель, картины, зеркала, знамена, почти все портреты «Военной галереи 1812 года», утварь обеих дворцовых церквей и святые мощи, трон и драгоценности императорской фамилии. Разумеется, как только пожар вспыхнул, были немедленно вывезены в Аничков дворец все члены царской фамилии, а затем стали разбирать переходы между Зимним дворцом и Эрмитажем, закладывая проемы кирпичом и тем самым создавая надежный заслон огню. Таким образом, огонь остановился перед Эрмитажем, и главные ценности были спасены. Еще не остыли угли и пепел пожарища, как начала работать комиссия, которая должна была установить причины возникновения пожара. Руководил ею А. X. Бенкендорф, и кандидатура его была отнюдь не случайной. Расследование показало, что виной всему «был отдушник, оставленный незаделанным при последней переделке Большой Фельдмаршальской залы, который находился в печной трубе, проведенной между хорами и деревянным сводом залы Петра Великого, расположенной бок о бок с Фельдмаршальской, и прилегал весьма близко к доскам задней перегородки. В день несчастного происшествия выкинуло его из трубы, после чего пламя сообщилось через этот отдушник доскам хоров и свода зала Петра Великого; ему предоставляли в этом месте обильную пищу деревянные перегородки; по ним огонь перешел к стропилам. Эти огромные стропила и подпорки, высушенные в течение 80 лет горячим воздухом под накаливаемой летним жаром железной крышей, воспламенились мгновенно». Такой была официальная версия причины пожара. Однако Мирбах – начальник караула, стоявшего в большой Фельдмаршальской зале, настаивал в своих воспоминаниях на другой версии. Он видел, как из-под пола у порога Фельдмаршальской залы, рядом с которой были комнаты министра двора, показался дым. Мирбах спросил оказавшегося рядом старого лакея: – А скажи, пожалуй, в чем дело? И тот ответил: – Даст Бог, ничего – дым внизу, в лаборатории (лаборатория дворцовой аптеки. – В. Б.). Там уже два дня, как лопнула труба; засунули мочалку и замазали глиной, да какой это порядок. Бревно возле трубы уже раз загоралось, потушили и опять замазали; замазка отвалилась, бревно все тлело, а теперь, помилуй Бог, и горит. Дом старый, сухой, сохрани Боже. Пол возле порога Фельдмаршальской залы тут же вскрыли пожарные и из-под него мгновенно взметнулось пламя. Мирбах велел закрыть двери в соседние залы и остался на посту. Незаделанный ли в трубе отдушник или отвалившаяся в очередной раз замазка возле уже неоднократно горевшего бревна, – но причина была одна: беспечность, надежда на авось, халатность и разгильдяйство. Любопытно, что только два человека были наказаны за этот пожар – вице-президент гоф-интендантской конторы Щербинин и командир дворцовой пожарной роты капитан Щепетов. Первого признали виновным в том, что его контора не имела подробных планов деревянных конструкций дворца, а второго – что он недооценил пожароопасность деревянных конструкций. И тот и другой были уволены в отставку. Почему же наказание оказалось не более, чем символическим? Потому что главным виновником случившегося был сам Николай. Когда в 1832 году Монферран создавал те залы, где начался пожар (Петра Великого и Фельдмаршальский), то ни единой детали убранства, а тем более конструкций, он не делал без разрешения Николая. Именно император утвердил и схему отопления этих помещений, и создание деревянных конструкций.
Игорь Комаровский: Огонь летал по розовым портьерам, Потрескивая, по полам бежал, Лизал загривки бронзовым химерам И отражался в олове зеркал, А гренадёры из дворцовой стражи, Устроили на улицу настил - Они котят и рыб спасали даже, И попытались зеркало спасти. Оно висело, ввинченное в стену И стоило, как десять деревень, Плескали пену – не спасала пена, Снимать пытались все, кому не лень, Четыре прокопчённых гренадера, Опора и отличие стола - Они снимать решили до упора, И умереть у чёртова стекла. А рама изгибалась и визжала, Она была у зеркала броня, И император, проходя сквозь залу, Велел им убираться из огня, Но гренадёры налегали сильно, Оно уже подвинуться могло..! И Николай метнул бинокль фамильный, В горячее и толстое стекло. Оно разбилось, как стекло из окон. Сказал властитель, ставши на ступень: - Мне ваша жизнь дороже всяких стёкол, Державы и десятка деревень. Владимiръ Калуцкiй
полная версия страницы